Рогозин объединил Молдавию
16:56 2013-05-15
Аналитика ближнего зарубежья. 9 мая, впервые за десять лет Россия ясно и успешно продемонстрировала, что самая "западная" бывшая советская республика входит в прямую зону внешнеполитических интересов Кремля
Распад Советского Союза ознаменовался драматическими конфликтами в бывших советских республиках в Закавказье и, гораздо менее ожидаемо – в новообразованном государстве Республика Молдова. Территориальные конфликты, в которых волей или неволей приходилось присутствовать России, наложили отпечаток на отношения народившихся национальных политических элит с бывшим Центром. До сих пор эхо конфликтов начала 90-х на постсоветском пространстве во многом определяет отношения России с Грузией, и Азербайджаном, Арменией и Молдавией. За два десятилетия диалог России с этой частью бывшего пространства СССР проделал определенную эволюцию, которая, если упрощать, похоже, характеризуется отказом от стратегии пассивности и наращиванием политической воли к активному формированию своей повестки дня. Последний триумфальный визит Дмитрия Рогозина в Кишинев подтвердил: время колебаний уходит в прошлое. Пришло время собирать камни.
Десять лет проходит красной нитью во взаимоотношениях России и Молдавии срыв подписания так называемого меморандума Козака. Тогда, в 2003 году, Москва и Кишинев были «в миллиметре» от окончательного решения приднестровской проблемы. Президент Молдовы Владимир Воронин и спецпредставитель Владимира Путина Дмитрий Козак разработали взаимоприемлемую дорожную карту воссоединения Молдовы. Увы, не все пункты были согласованы до конца, и в последний момент прилет Владимира Путина для торжественного примирения берегов Днестра под миротворческой эгидой России не состоялся. Кто тогда был прав, кто виноват в те напряженные дни? Версии разные. Вопрос в другом: на долгое время градус отношений Москвы с "несговорчивым" Кишиневом заметно снизился. Начался длительный период охлаждения интереса.
После неподписания меморандума Козака в Молдавии тогда еще коммунистическая власть для многих неожиданно (а возможно, именно из-за провала миссии Дмитрия Козака) переориентировалась с традиционной, пророссийской внешнеполитической направленности на уже давно актуальную в Восточной Европе европейскую интеграцию. Происходит это практически параллельно с революцией роз в Тбилиси и Оранжевой революцией в Киеве. При этом идея европейской интеграции при президенте Воронине в Молдавии заметно отличалась от ее "ястребиных" версий в Прибалтике, Румынии и в тех же Грузии и Украине: молдавские коммунисты подчеркивали, что речь идет о "построении Европы у себя дома", то есть в первую очередь о внутренней модернизации страны по европейским лекалам, и в отличие от всех остальных проевропейски ориентированных государств, категорически отказывались от разговоров о вступлении в НАТО. Мало того, на саммитах СНГ Владимир Воронин неоднократно призывал государства-партнеров реформировать организацию по модели Европейского союза. Как бы то ни было, но смена курса с восточного на западный больно ударила по бывшей идиллии отношений: главный врач Онищенко нашел в молдавских винах тяжелые металлы, а в пик отопительного сезона случались перебои с поставками газа.
При этом присутствие России на левом берегу Днестра нисколько не уменьшилось. Скорее, наоборот: в Приднестровье продолжала поступать гуманитарная помощь; население и остатки экономического комплекса до этого знаменитой на весь Союз приднестровской индустрии фактически дотируются бесплатным газом (хотя виртуальный долг за него, размером в фантастические для региона два с лишним миллиарда долларов, висит на шее у официального Кишинева).
После ухода, казалось, вечного Игоря Смирнова с поста главы непризнанной республики в 2011 году и избрания «более европейского» Евгения Шевчука ситуация не изменилась. Напротив, даже внешне наблюдаемые процессы – фактическое открытие российского консульства в Тирасполе, перевооружение миротворцев, активное участие Москвы в кадровой политике в регионе и прочее – свидетельствуют о росте внимания Кремля к "русскому форпосту в Европе".
Параллельно, начиная с 2009 года Москва и Кишинев переходят от стадии пульсирующего доверия/недоверия к стремительному процессу отдаления и полной заморозке отношений. В Молдавии после известного на весь мир "твиттерной революции" 7 апреля, сопровождавшейся погромами главных государственных зданий – парламента и аппарата президента, к власти приходят правые, которые «включают» весь арсенал проамериканской восточноевропейской политики: пересматривание итогов Второй Мировой войны и восприятие советской армии как оккупационной, стремительное сближение с НАТО, квазидемократическая риторика, определяющая российскую власть как авторитарную, обвинение России в поддержке приднестровского сепаратизма и при этом "растворение" границы по Пруту. Россию даже постарались назначить организатором погромов 7 апреля.
Последняя посуда была побита в конце 2011 года, когда дипломатическая миссия Сергея Нарышкина, тогда еще руководителя администрации президента, по созданию левоцентристской коалиции по итогам досрочных парламентских выборов с участием Партии коммунистов и Демократической партии провалилась. Пообещав Нарышкину уйти от правых либерал-демократов и ультраправых либералов – сторонников объединения Молдовы с Румынией, руководители Демпартии не сдержали свое слово и вновь сформировали правую коалиционную власть.
На таком фоне в марте 2012 года Владимир Путин назначает спецпредставителем России в Молдове Дмитрия Рогозина. Он же возглавляет делегацию в российско-молдавской межправительственной комиссии. Очевидное усиление российской дипломатии в молдавском направлении вызвало в Кишиневе ажиотаж, которой сам Рогозин окрестил "переполохом в курятнике". Антироссийские эксперты убеждали, что назначение Рогозина имеет своей целью расчленение Молдавии по Днестру. Ориентирующиеся на Москву общественные и политические силы увидели в этом знак надежды на «возвращение» России в Молдавию.
При этом крайне интересны изменения настроений на правом берегу Днестра за последние четыре года. Правящая официальная идеология «европейской интеграции» терпит сокрушительное поражение. Поразительно, но если при коммунистах (правые, несмотря на умеренно проевропейскую риторику ПКРМ, все равно упорно продолжали коммунистов считать «рукой Москвы») около 70% граждан выступали за европейскую интеграцию, то сегодня, при власти, которая называется Альянс за европейскую интеграцию (АЕИ), по разным опросам, популярность идеи снизилась до 45-50%.! И это при том, что при АЕИ Молдова стала самым крупным бенефициаром внешней помощи и на душу населения и в Европе, и в программе "Восточное партнерство". Тем временем, стремительно нарастает популярность идеи вхождения в Таможенный союз России, Беларуси и Казахстана. Таможенный союз, стартовавший пять лет назад и получивший в последний год новое политическое измерение – контуры будущего Евразийского союза, сегодня пользуется популярностью среди 55 – 60% населения правобережной Молдовы. Это больше, чем, например, в Беларуси.
С политической точки зрения смена курса Молдовы не представляется чем-то невероятным. Очарование Европой сменилось густым разочарованием молдаван. Произошло это по разным причинам.
Во-первых, вместе с экономическим кризисом стало окончательно очевидно, что о членстве Молдовы в ЕС говорить в ближайшие десятилетия не приходится. Во-вторых, кризис выдавил из ЕС сотни тысяч молдавских гастарбайтеров, множество из которых устремились в Россию. В-третьих, общество рассержено безоглядной поддержкой Запада нынешней крайне непопулярной власти. Недоверие к власти зашкаливает за 70 процентов, а суммарный рейтинг трех партий, ее образующих – ниже рейтинга оппозиционной партии коммунистов, но европейские эмиссары не прекращают делать попыток склеять эту разбитую вазу. В-четвертых, в традиционном молдавскому обществе крайне непопулярны некоторые навязываемые ЕС законы, вроде закона о «равенстве шансов» который тут воспринимают как закон о гомосексуалистах. На и, наконец, самое главное: за четыре года, под покровительством Европы жизнь в Молдавии стала значительно хуже: ВВП сокращается, инвесторы уходят, налоги растут, социальные пособия ликвидируются.
В самой оппозиционной партии коммунистов крайне разгневаны двойными стандартами Брюсселя и Страсбурга. За годы нахождении в оппозиции у коммунистов отобрали телеканал, запретили их партийную символику, изгнали ее членов с работы в бюджетных областях, поснимали ее избранных представителей в руководстве районов. Все эти и другие вещи покрывались молчаливым одобрением Запада.
И самое главное. За последние четыре года, утверждает оппозиция, вопрос приднестровского урегулирования стал приобретать весьма зловещие контуры. Придя к власти, прозападные власти в не меньшей степени стали демонстрировать свой румынизм. Эта тема – весьма щекотлива для Молдавии, поскольку еще со времени объявления независимости не был до конца изжит синдром временности молдавского суверенитета. Декларация о независимости пропитана духом констатации, что Молдавия – второе румынское государство, которое должно воссоединиться со своей матерью по модели объединения ГДР и ФРГ. И хотя во второй половине 90-х годов и особенно при власти коммунистов идея унии была загнана за обочину политической жизни, после 2009 года она снова зацвела пышным цветом. Новые власти отказались подписывать Базовый договор и Договор о границе с Румынией, премьер Молдовы заявил, что в Румынии – "он у себя дома", снова был поднят вопрос о названии государственного языка (в Конституции он молдавский, однако, по мнению власти – румынский), не прекращаются попытки соответствующим образом изменить Конституцию, в школы и университеты был внедрен курс «истории румын» и так далее.
Идея объединения с Румынией, из-за которой, собственно, и началась гражданская война на Днестре – это худшее, что можно лежать на столе переговоров по объединению страны. В формуле "в Европу через Румынию" Приднестровье попросту отсутствует. Это устраивает и правых, которые время от времени подкидывают в общество идею вхождения Молдовы в ЕС без Приднестровья.
Недавно эти разговоры получили новое, реальное измерение. Так, власти Молдовы готовились с помпой подписать договор об углубленном свободном режиме торговли с ЕС и Договор о либерализации визового режима. Эти документы предполагалось подписать осенью этого года на саммите Восточного партнерства в Вильнюсе. Эти договора не предполагают ступень интегрирования в Европейский союз. Зато они устанавливают необходимость администрирования "границы" между правобережной Молдовой и Приднестровьем. Торговые отношения по новому договору предполагают усиление борьбы с контрабандой, а либерализация визового режима, естественно, усиленный пограничный контроль. Таможенные и пограничные пункты должны быть установлены по периметру действующей юрисдикции, а поскольку Кишинев не контролирует Приднестровье, то "граница" должна быть проложена по берегу Днестра. Такие вещи в оппозиции объявляют антигосударственными, а соответствующие намерения – предательскими. И винят в этом не только правящие партии, но и политику ЕС, подкидывающую в Кишинев такие идеи.
В экспертной среде существует мнение, что Запад прямо заинтересован взломать Парижский договор от 47 года, устанавливающий границы послевоенной Европы, провести границу по Днестру, установить над обкромсанной Молдовой некий протекторат, одновременно нанеся удар по Украине с ее пока гарантированными границами с Румынией и тем самым на постсоветском пространстве эффект падающего домино, после чего тут как минимум надолго забудут об интеграционных проектах.
Противостоять таким сценариям можно лишь на платформе новой интеграции. И лидер ПКРМ Владимир Воронин предложил партии и всему молдавскому обществу новую повестку дня – движение в сторону Таможенного союза. Летом прошлого года партия проголосовала за этот новый внешнеполитический приоритет.
За последние два месяца оппозиции удалось отправить правительство в отставку, снять с должности спикера парламента, двух генеральных прокуроров, первого вице-спикера парламента, отменить ряд важнейших изменений избирательного кодекса, направленных против нее. После этих событий не совсем понятно, кто находится в Молдавии у власти.
Коммунисты настаивают на досрочных парламентских выборах, и на этот раз победа ей практически обеспечена. Это значит, что в ближайшие годы Россия может увидеть в Молдавии такую власть, с которой можно начинать новые стратегические проекты – так, как это было до злополучного меморандума Козака.
В таких условиях миссия Дмитрия Рогозина приобретает совершенно другой смысл. Зачем «окапываться» в Приднестровье, когда можно получить всю дружественную Молдавию?
На основе движения в сторону Таможенного союза формируется мощная платформа новой попытки приднестровского урегулирования. А на фоне Европы, поддерживающих молдавских правых, желающих установить границу по Днестру, Россия предстает настоящим миротворецем-объединителем. Такая стратегия полностью ломает культивируемые западной дипломатии обвинения о том, что именно Россия является источником молдавской дезинтеграции.
Празднование дня Победы 9 мая в Тирасполе и Кишиневе продемонстрировало, что Рогозин, похоже, смотрит на вещи именно так. В Тирасполе он заявил журналистам, что самым успешным для единой, вместе с Приднестровьем Молдовы выбором может стать лишь интеграция в Евразийский союз. "Мы очень хотели бы, чтобы в Кишиневе как можно быстрее был преодолен политический кризис, чтобы появилось стабильное руководство и это руководство исходило из истинных национальных интересов Республики Молдова. А истинные национальные интересы, я абсолютно убежден, и никто меня не переубедит, находятся в русле сближения с Россией, с Евразийским союзом, с Таможенным союзом. Надо двигаться только в этом направлении. Россия к этому готова, и думаю, что все остальные проблемы будут решаться по ходу этого сближения, которое выстрадано людьми. И поверьте мне, так оно и будет!", высказал уверенность Рогозин.
И затем эту уверенность подкрепил. Впервые за десять лет Россия «перешла Днестр» и впервые за все время использовала технологии привлекательной «мягкой силы». Причем сделала это умно и своевременно. 9 мая на главной площади молдавской столицы состоялся грандиозный концерт, организованный российским посольством. В день Победы, казалось, Красная площадь на один день переместилась в Кишинев: десятки тысяч людей с восторгом приветствовали Иосифа Кобзона, Льва Лещенко, и самого Дмитрия Рогозина. Эта беспрецедентная атмосфера была создана на фоне падения молдавского правого правительства, никак не участвовавшего в подготовке празднеств на день Победы, и как будто предварила новую веху в отношениях на постсоветском пространстве. Новая интеграция – новые возможности.
Сергей Колесников