Владимир Ястребчак: Охота на Львов, или бомба для Председательства

Как и следовало предполагать, политический сезон 2013 года начался весьма активно, не давая слишком много времени для новогодних каникул. За событиями января наступившего года забылись и такие амбициозные (как казалось вначале) проекты, как некий "меморандум" по молдавско-приднестровскому урегулированию отдельных представителей гражданского общества Республики Молдова, о котором сегодня предпочитают не вспоминать даже его разработчики. И это, пожалуй, правильно - гранты освоены, отчетность предоставлена, а на сколь-нибудь серьезное внимание к проекту никто, скорее всего, и не рассчитывал.
 
Реально значимые политические события наступившего года, конечно же, связаны, прежде всего, с началом украинского председательства в ОБСЕ. Назначенный в конце 2012 года опытный украинский дипломат Леонид Кожара не стал растрачивать попусту отведенный Киеву год председательства и сразу постарался обеспечить за Украиной по крайней мере тактическую инициативу.
 
Так, в Черновцах, во время встречи министров иностранных дел России и Украины, было заявлено о намерении внешнеполитических ведомств двух стран координировать свое сотрудничество на приднестровском направлении. Особо отметим прозвучавшее мнение о том, что в переговорах по молдавско-приднестровскому урегулированию следует сосредоточиться на социально-экономической проблемах, решение которых могло бы создать условия для дальнейшего прогресса.
 
Спустя уже неделю после российско-украинских переговоров новый действующий председатель ОБСЕ провел встречи с руководством Республики Молдова и Приднестровской Молдавской Республики (NB: хотелось бы надеяться, что в дальнейшем организаторы столь значимых визитов совместно с коллегами из Республики Молдова и Приднестровья будут избегать очевидных "перекосов" в количестве и уровне проводимых встреч в столицах ПМР и РМ; представляется, что высокой делегации ОБСЕ было бы о чем поговорить отдельно и с председателем Верховного совета ПМР, и с главой МИД Приднестровья). Мы не будем сейчас давать оценок тем событиям и комментариям, которые последовали после того, как действующий председатель ОБСЕ покинул Тирасполь; полагаем, что всем заинтересованным участникам хватило впоследствии дипломатического такта для того, чтобы разрешить постфактум возникшие разногласия, и они смогут в дальнейшем избегать различных трактовок уже состоявшихся переговоров. Отметим лишь, что такого рода разногласия связаны, скорее всего, с возможным недопониманием отдельными участниками переговоров понятий "статусные" и "политические" вопросы, о чем будет сказано несколько позже.
 
В ходе встреч в Кишиневе и Тирасполе действующий председатель ОБСЕ предложил президенту Приднестровской Молдавской Республики Евгению Шевчуку и премьер-министру Республики Молдова Владимиру Филату встретиться "на полях" очередного заседания "Постоянного совещания по политическим вопросам в рамках переговорного процесса по приднестровскому урегулированию (формат "5+2") в феврале с.г. во Львове. И этим самым официальный Киев совершил тройную ошибку. Во-первых, украинская сторона, спустя всего неделю после черновицких консультаций, предприняла инициативный шаг, который вряд ли был согласован с российскими партнерами, несмотря на договоренность о координации действий по приднестровскому вопросу. Во-вторых, предложение о такой встрече должно было предполагать наличие реальной результативной повестки, а также уточнение степени готовности документов, которые могли бы стать итогом работы. Прозвучавшее, по словам представителей ОБСЕ, предварительное согласие руководства сторон на проведение данной встречи, по-видимому, несколько успокоило украинских дипломатов.
 
В-третьих, в Киеве, вероятно, не до конца разобрались в том, по каким правилам и как происходит работа различных переговорных форматов. Очевидно, что цели и задачи "Постоянного совещания..." не предполагают встреч в рамках работы данного формата, даже "на полях", представителей высшего руководства сторон. При всем уважении к дипломатам, представляющим свои государства и международные организации в "Постоянном совещании...", подключение к их работе руководителей сторон конфликта означало бы создание существенного дисбаланса в работе одного из переговорных форматов, задачи которого носят, прежде всего, "проектно-изыскательский" характер. Прецеденты других лет (в частности, участие президента ПМР и премьер-министра РМ в Бад-Райхенхалле и Ротах-Эггерне) строились на том, что встречи руководителей проходили "на полях" более широких международных мероприятий, которые, хотя и напрямую касались тематики урегулирования, но не предполагали формализации в рамках существующих форматов.
 
Однако в Киеве решили, что опыт прошлого года, когда именно благодаря активности украинской дипломатии состоялась первая официальная встреча Евгения Шевчука и Владимира Филата, вполне востребован и применим и в нынешних условиях. Да и "Мiсто Лева", "Город Льва", вполне мог стать "городом первого успеха" для действующего председателя ОБСЕ Леонида Кожары.
 
Почему в итоге получилось то, что получилось, и почему ситуация, весьма значимая для нового председательства, не разрешилась раньше, менее чувствительным образом - вопрос отдельный. И Москва, и Кишинев, и Тирасполь предпочли не заметить очевидной ошибки украинской дипломатии, каждый по своим мотивам.
 
Российская дипломатия, скорее всего, посчитала возможным дать новому председательству сделать свои собственные ошибки, чтобы впредь координация сотрудничества между Россией и Украиной обрела реальное содержание и не предполагала "неожиданностей". Российская сторона, и так с известной степенью недоверия относящаяся к украинским партнерам, не стала "вытаскивать" данную ситуацию, позволив ей получить логическое и вполне предсказуемое завершение.
 
Власти Республики Молдова (как, впрочем, и их западные кураторы) заинтересованы в усилении значимости консультативного формата "5+2", поэтому в данном случае реализовывали практически беспроигрышную тактику: если бы встреча состоялась, то это могло бы означать наделение "5+2" реальными переговорными функциями, причем впервые руководство официальными делегациями сторон осуществлялось бы на самом высоком уровне. Если бы встреча не состоялась (что в итоге и произошло), то Кишинев стремился бы возложить всю ответственность за случившееся на приднестровскую сторону (что мы сейчас также имеем возможность наблюдать).
 
Кроме того, молдавские власти объективно заинтересованы в создании атмосферы напряженности и недопонимания между Украиной и Приднестровьем, что в данном случае им отчасти удалось. Исходя из зафиксированных в прошлом году принципов и процедур работы "Постоянного совещания...", роль действующего председательства в работе данного формата существенно возросла, и от его позиции зависят многие существенные вопросы, в т.ч. формирование повестки и подведение итогов проводимых раундов, в связи с чем в Кишиневе, вероятно, рассчитывают на "обиду" Киева.
 
Отдельного внимания заслуживает агрессивная риторика молдавской стороны, ее политического руководства и некоторых "экспертов". С начала 2013 года молдавские власти и общественные деятели всячески подчеркивали предопределенность повестки будущих дискуссий, "неотвратимость" обсуждения "статусных" вопросов, препятствуя при этом конструктивной работе по преодолению социально-экономических проблем. Такие провокационные заявления и действия не могли не повлиять на действия приднестровской стороны, и в Кишиневе это отлично понимали.
 
Почему промолчали в Тирасполе, остается только догадываться. Вполне вероятно, что инициатива Киева о проведении львовской встречи высокого руководства сторон стала для приднестровской стороны в определенной степени неожиданной, и приднестровское руководство на протяжении некоторого периода времени действительно пыталось наполнить повестку возможной встречи реальным содержанием.
 
Можно ли говорить о том, что Киев в данном случае "подставили"? Пожалуй, все-таки нет - украинскому председательству дали возможность совершить первую ошибку, попытались указать на то, что период председательства не будет спокойным, возможны нюансы и даже "подрывы".
 
Что дальше? Дальше, как ни банально звучит, продолжение работы, "разминирование" ситуации и поиск компромиссных решений. "Третья корзина", о которой так долго говорили все участники переговоров, остается неотъемлемой частью утвержденной в июле 2012 года в Вене повестки "Постоянного совещания...". Но те, кто настаивает на обсуждении в рамках этой "корзины" неких "статусных" вопросов, сильно лукавят, поскольку ни повестка, ни Братиславский документ 2002 года ничего не говорят о чьих-либо "статусах", тем более что для Приднестровья статус суверенной стороны конфликта и суверенного субъекта урегулирования уже установлен действующими документами. Повестка "5+2" и Братиславский документ говорят о политических аспектах урегулирования, а это уже совсем другая история.
 
К политическим вопросам относятся и вопросы гарантий урегулирования (которые, по оценкам ряда украинских экспертов, даже важнее итоговой модели урегулирования), и проблематика выполнения ранее достигнутых договоренностей. Так, по информации о некоторых аспектах дискуссии по документу о свободе передвижения, молдавская сторона категорически отказывается от включения в текст документа ссылок на ранее подписанные соглашения, в том числе о гарантиях неиспользования мостов через Днестр в военных целях. Если это действительно так, то на этих вопросах следует постоянно заострять внимание: о каком прогрессе может идти речь, если весь массив договоренностей, все ранее взятые на себя сторонами обязательства, в первую очередь в сфере безопасности, остаются невостребованными? Как можно работать по "третьей корзине", если даже фундаментальные аспекты региональной безопасности ставятся некоторыми участниками под сомнение?
 
Политические реалии требуют от всех участников переговорного формата, включая приднестровскую сторону, готовности к инициативным действиям, отстаиванию собственной повестки и - самое главное - сохранения за Приднестровской Молдавской Республикой правовой и политической субъектности как самостоятельной стороны переговоров, имеющей собственные интересы и задачи. Необходимо вновь и вновь подтверждать, что приднестровское государство является равноправной стороной конфликта, которое существует по воле собственного народа и реализует эту волю, а не навязанные извне решения.
 
Украинской стороне не следует опускать руки и смиряться с первыми не вполне удачными шагами, ведь не ошибается только тот, кто ничего не делает. Наличие прагматичной повестки председательства, готовность Киева сосредоточиться на разрешении реальных проблем, существующих во взаимоотношениях Республики Молдова и Приднестровья, могли бы оказать большое позитивное влияние на эффективность украинского председательства, с учетом, безусловно, и интересов Украины как отдельного участника переговоров и гаранта урегулирования. Идея встречи высокого уровня на основе украинской инициативы, при посредничестве Киева как действующего председателя ОБСЕ и страны-гаранта представляется вполне востребованной при условии ее должной подготовки.
 
Хотелось бы рассчитывать, что и российская дипломатия продолжит активное участие в региональных процессах. Поддержка России жизненно важна для Приднестровья, обеспечения его прав и законных интересов, поэтому необходимо сохранение той высокой динамики сотрудничества и координации, которая была достигнута в последние годы. Москва могла бы также вернуться к идее взаимодействия между сторонами конфликта, а также гарантами (Россия и Украина, - прим. ИА REGNUM) в четырехстороннем формате, что позволяло бы более эффективно находить решения существующих проблем и избегать возникновения новых.


Только совместная конструктивная работа всех заинтересованных участников позволила бы сделать встречи, включая Львовскую, не "охотой" за полной и окончательной победой, а подлинно результативными мероприятиями, направленными на благо народов.

Подробности: http://www.regnum.ru/news/1626849.html#ixzz2LPpItbZB 
Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на ИА REGNUM