Два года без президента

       Молдавии не везет. Ровно восемь лет назад ее власти упустили шанс помириться с Приднестровьем. А в 2009 году здесь случился бунт, разрушивший вертикаль коммунистической власти. Побывав в республике, где больше двух лет не могут избрать президента, корреспондент "Власти" Владимир Соловьев обнаружил, что без властной вертикали этой стране живется ненамного хуже, чем при ней.
           "Недавно я был в родной деревне и общался с родственниками,— рассказывает директор кишиневского Института общественной политики Аркадий Барбарошие.— Так вот, одна из родственниц мне сказала: "Ты знаешь, живем мы, конечно, плохо — хаос и прочее. Но сейчас я чувствую себя свободной, а до 2009 года у меня такого ощущения не было". Меня ее слова поразили. Но на самом деле именно этот хаос и то, что у власти нет какой-то одной политической силы, привели к значительно большей свободе".
 
Барбарошие признает, что проблем с критикой не было и при коммунистах. Вот только критиковать было негде: национальное телевидение и другие влиятельные СМИ полностью контролировались властью. Теперь ситуация изменилась — молдавские СМИ переживают бурный расцвет. Это видно невооруженным глазом: новые интернет-ресурсы и независимые конкурирующие телеканалы появляются один за другим. И достается от них всем политикам без исключения. В недавнем докладе возросший уровень свободы слова отметила и организация Freedom House, которая констатировала, что ситуация в СМИ Молдавии "значительно улучшилась". Политолог Анатол Цэрану объясняет это тем, что в республике больше нет единоначалия:
 
— Журналисты получили свободу легко и неожиданно. Была бы здесь устойчивая власть — прессу поставили бы в стойло. А так на СМИ никто не давит. Вообще, простые люди вряд ли заметили бы отсутствие президента, если бы в прессе не было шума на этот счет.
 
Журналистка Корнелия Козонак, возглавляющая Центр журналистских расследований, признает, что новая власть не давит на СМИ. Но от этого не легче.
 
— Нашей работе не чинят никаких препятствий,— говорит Козонак.— На телевидении сплошь и рядом прямые эфиры, дебаты, разные мнения. В телевизоре можно увидеть любого политика. При коммунистах такого не было. Но при всем при этом власти вообще не замечают громкие скандалы. Наш центр занимается журналистскими расследованиями. Пишем про коррупцию и нарушения прав человека. Но на наши публикации крайне редко реагируют, уголовные дела не возбуждаются.
 
Кроме свалившейся на Молдавию свободы слова, других отличий нынешней либеральной власти от прежней коммунистической почти не заметно. Республика все так же разделена на две враждебные стороны по реке Днестр, по-прежнему возглавляет рейтинг самых бедных государств Европы и замыкает пятерку самых коррумпированных европейских стран, уступая только России, Украине, Белоруссии и Косово. В этом отношении здесь как раз стабильность.
 
— С коррупцией у нас все хорошо: все как было, так и осталось,— говорит заместитель директора молдавского Центра стратегических исследований и реформ Елена Горелова.— Это большая головная боль. Проблема ведь не в том, что не избран президент, а в том, что элиты не могут договориться друг с другом, причем не из-за разных взглядов и программ, а из-за того, что не могут попилить власть, которая является инструментом зарабатывания денег. Не могут поделить остатки экономики.
 
В этом году в Молдавии участились случаи проверок крупных по местным меркам предприятий силовыми структурами. Силовики проводили выемки документов то на одном заводе, то на другом. На некоторых предприятиях после таких визитов менялся менеджмент. Так произошло с крупнейшим в республике хлебозаводом Franzeluta, где после громкого скандала с участием премьера страны Влада Филата появился новый директор.
 
— Силовые структуры используются в политических целях — для борьбы с оппонентами и "крышевания" бизнесов,— уверен Аркадий Барбарошие.— В этом смысле все осталось так, как было при коммунистах.
 
Разница, впрочем, есть. Состоит она в том, что если при коммунистах силовики подчинялись одной партии, то сейчас контроль над ними делят три формально союзные, а на деле противостоящие друг другу партии альянса "За европейскую интеграцию!". Между ними и распределены руководящие должности в МВД, Генпрокуратуре и Центре по борьбе с экономическими преступлениями и коррупцией (ЦБЭПК). Полицией руководит назначенец либерал-демократов, ЦБЭПК и прокуратуру возглавляют люди, поддерживаемые Демпартией, а должность главы Службы информации и безопасности досталась либералам.
 
Такой плюрализм только осложняет положение предпринимателей, которым приходится откупаться сразу от нескольких структур.
 
— Дела у нас обстоят так, что отсутствие плохого — уже хорошо. Что касается поборов со стороны властей, то напрямую деньги никто у бизнеса не просит,— рассказывает управляющий партнер группы Vivaki in Moldova Алла Малиновская.— Просят, как правило, поддержать тот или иной проект, направить ресурсы в какой-либо фонд. Конкретно нам, моей компании, стало работать проще, поскольку наш бизнес рекламный, мы имеем дело со СМИ, а интерес к телевидению заметно вырос. Но есть опасения, что, как только власть стабилизируется, она возьмется за бизнес. Люди, которые находятся во власти, стоят прежде всего на страже собственных интересов.
 
Предприниматель Виталий, занимавшийся поставками в Молдавию сжиженного газа из России и попросивший не называть его фамилию, смотрит на происходящее без оптимизма:
 
— Проверяющие органы действуют так: посылают проверку, находят мелкие недостатки и начинают давить. А дальше у тебя два пути: или оперативно выставить бизнес на продажу, или к тебе придут и предложат купить его — правда, за цену в разы ниже реальной стоимости актива — во избежание дальнейших проблем. Я лично в конце концов продал. Мы с партнером были рады выйти из бизнеса, до того нас довели.
 
— Бизнесу приходится нести во все стороны, а не по одному адресу, как раньше,— подтверждает Анатол Цэрану.
 
Из-за неснижающейся коррупции и политической неопределенности приток инвестиций в страну заметно снизился. По словам президента Ассоциации предпринимателей и работодателей Молдовы Вадима Дрелинского, зарубежные инвесторы учитывают фактор нестабильности.
 
— Несколько наших серьезных проектов по открытию в республике промышленного производства было заморожено из-за всей этой ситуации,— говорит Дрелинский.— Собирались строить завод, но не стали. Инвесторы сказали: сначала разберитесь с политикой. Цена вопроса была €100 млн.
 
Алла Малиновская указывает и на другие риски.
 
— Если неопределенность продлится долго, последствия будут плачевными. Лучше, когда у страны есть план развития и бюджет. Самые большие опасения связаны с тем, что именно бизнес будет расплачиваться за пустующий бюджет. Уже сейчас власть собирается поднять налоги, отменить нулевую ставку подоходного налога и установить ее с нового года на уровне 12%. Закон об этом обсуждается непрозрачно.
 
Молдавские бизнесмены говорят о необходимости срочно менять предпринимательский климат и предотвратить отток населения.
— Нужно, чтобы наши люди возвращались в страну и открывали здесь бизнес, платили налоги. Это лучше, чем выносить горшки из-под итальянских старушек. Но для этого нужно, чтобы политика перестала быть бизнесом,— размышляет Вадим Дрелинский.
 
Пока же все наоборот. За последние два года, указывает Дрелинский, из страны выехало почти полмиллиона человек в возрасте до 30 лет. Елена Горелова оперирует похожими цифрами. По официальным данным, говорит она, за границей трудится около 300 тыс. граждан Молдавии, а реально — 600 тыс.
 
Чтобы понять, куда от средней зарплаты около $300 в месяц бегут молдаване, достаточно посетить вокзал или аэропорт Кишинева. Столичная автобусная станция удивляет причудливой географией рейсов. Едут отсюда в основном на юг. Причем на юг России. Судя по табло, самые популярные направления — это курорты Краснодарского края: Геленджик, Красная Поляна, Адлер, Сочи. Автобусы туда, а также в Москву и Санкт-Петербург отправляются ежедневно. Российское Черноморское побережье стало популярным с тех пор, как началась масштабная подготовка к сочинской зимней Олимпиаде 2014 года, на стройки которой и стремятся попасть трудоспособные жители Молдавии. Желающих так много, что в мае местная авиакомпания Air Moldova открыла прямое сообщение Кишинев—Сочи. Другое востребованное направление — Италия, где трудится несколько сотен тысяч молдаван.
 
— Гастарбайтеры в год переводят на родину более €1 млрд. Молдова в позапрошлом году была по этому показателю на первом месте в мире,— говорит Горелова.— Как только стала восстанавливаться западная экономика, оживились и трудовые мигранты. Они получили работу и стали посылать на родину больше денег. Это, в свою очередь, стимулирует внутренний спрос — традиционный фактор развития экономики.
 
За годы независимости Молдавии гастарбайтеры превратились в главный ресурс республики. Это ее нефть, газ и уголь. До тех пор пока они продолжают уезжать за границу и слать на родину заработанные деньги, молдавские политики могут себе позволить не особенно думать о реформах. Так было при коммунистической вертикали власти, так продолжается и сейчас. Хуже от этого не становится. Потому что хуже некуда.
 
Читайте далее: http://www.kommersant.md/node/5694