Статейка вот нашлась в стопке старых газет

Юрий, почему ты решил отказаться от псевдонима? - Чтобы с гаишниками проблем не было. А то останавливают, я им: «Да вы что, ребята, я же солист «Сектора Газа». Они в ответ: «Врешь! Там Хой поет, а ты, блин, самозванец!» - Ты такой лихой водитель и злостный нарушитель правил дорожного движения? - Да есть немножко. В Москве по оживленной улице меньше 120 не езжу. Как еще жив до сих пор? - С псевдонимом понятно. Теперь помоги разобраться с названием. Откуда оно взялось странное такое? - Появился «Сектор Газа» в 1987 году, когда открылся воронежский рок-клуб. Через два года мы записали два альбома - «Колхозный панк» и «Плуги-вуги». Качество их было ужасное, и дальше Воронежа они не разошлись. Нас заметили после «Зловещих мертвецов». В 1990 году мы получили приглашение в Москву. А загадочное сочетание «Сектор Газа» было у меня на слуху с детства, когда шел арабо-израильский конфликт и без конца это географическое название твердили по радио. Есть «Сектор Газа» в Воронеже — так называется промышленная зона. Такое вот местное название для группы, которая не собиралась выходить за пределы городского рок-клуба. - И все ж вы вырвались, обложили матом всю Россию-матушку, проснулись однажды знаменитыми и заработали славу крестьянских панков... Хотя мне кажется, что от вашей музыки панком то и не пахнет... - Ну это же не мы придумали. Господа журналисты увидели наш первый клип и припаяли такое название. Я называю стиль «Сектора Газа» «фьюжн» — сплав направлений. Вот, например, для будущего альбома (надеюсь выпустить его к Новому году) я написал четыре рэповые песни. Какими будут остальные, еще не знаю. А матом мы, между прочим, на концертах давно не ругаемся. Считаем, что это неприлично. Это же не кассета, которую всегда выключить можно. - Но, насколько мне известно, публика на твоих концертах ведет себя далеко не как на детских утренниках. - А почему должно быть иначе? Люди и идут на «Сектор Газа», чтобы оторваться, выплеснуть злость, которая накопилась. Вот достал начальник или учитель — ему же в лицо не плюнешь. А на нашем концерте человек выплескивает свои отрицательные эмоции. Зачем мешать? - И во что выливается это «выплескивание эмоций»? - Да так, по мелочам: то басиста пристрелят, то кого-нибудь малость прирежут, то барабанщику голову открутят (смеется). - Не надоело стебаться? - А куда в нашей жизни без этого! Вы попробуйте серьезно воспринимать «Голубую луну» или мои вещи. Вся жизнь - сплошной стеб. Правда, у некоторых не хватает чувства юмора или ума, чтобы отделить реальность от стеба. И меня многие не отделяют от моего сценического имиджа. Недавно, когда мы возвращались на машине из Сочи, тормознули гаишники. Обшмонали весь автомобиль, чтобы найти хоть немного наркотиков. Самого солиста «Сектора Газа» поймать... - Да с такой славой не соскучишься. Какой был самый нелепый слух о тебе? - Что я «голубой». Дело было так. Пили мы после концерта в комнате музыкантов. Ну перебрал, не смог доползти до своей комнаты, уснул на месте. А ночью как раз над кроватью, на которой я должен был базироваться, рухнул потолок. Ну журналисты за это дело сразу ухватились - почему это Клинских спал не у себя, а в номере с мужчиной? - Скажи, ты в приметы веришь? - Пробовал сверять свою жизнь с «гороскопом на каждый день» - очень много совпадений. Но вообще-то в приметы не очень верю, зато знаю, что не стоит бояться смерти. Пока твой час не пришел - ничего не случится, а настал - не отвертишься. Наш разговор подходил к концу, когда Юрий вдруг попросил показать ему мое журналистское удостоверение. Долго вертел его в руках, а потом изрек: «Ты совсем не похожа на журналиста - у тебя глаза добрые». Мне ничего не оставалось, как признаться, что и я представляла себе солиста «Сектора Газа» совсем иным. - Надеюсь, я оказался лучше? - поинтересовался Юрий. Я кивнула в ответ. Через полчаса он вышел на сцену. А матом он все-таки ругался. ---------------------------------------------------------------