Россия впереди планеты всей. с чем и поздравляем.
Россия мало что производит. Доля энергоносителей в экспорте - почти 70%, тогда как оборудования - 5%. И даже «наши» высокотехнологичные товары не мыслятся без импортных деталей. Например, Sukhoi Superjet состоит из импортных комплектующих на две трети. Как мы так опустились? О ХОРОШЕМ ПОМНИТЬ
СССР производил четверть мирового объема чугуна и стали, а в целом наше промпроизводство было 20% от мирового. Мы больше, чем США, делали тракторов, тепловозов, электровозов.
Да, не все было гладко.
- Плохой у нас металл, - говорил мне в 1986 году главный инженер крупного оборонного завода. - Рассыпается.
Качество и дефицит товаров на полках магазинов казались глобальными проблемами. Ведь никто не знал, что впереди - 1990-е годы, когда мы потеряли 55% производства (по подсчетам академика Виктора Полтеровича). Это больше, чем США в Великую депрессию (30%), и почти как после краха царской России (70%). Только вот войны-то не было.
НЕФТЬ НЕ РУЛИТ
Лихие 90-е позади. Однако мы достигли лишь 80% уровня промышленного производства 1989 года. Почему, ведь ВВП превысил уровень 1989 года на 20%? Превысил за счет нефти, конечно, которая в 2000 году стоила $20 за баррель, а уже в 2007 году - $80, дальше - больше. Деньги были и есть, но они, очевидно, не идут в промышленность. Куда же они деваются?
Один из ответов таков. До 2004 года в таком же темпе, что цены на нефть, росли и расходы, и доходы бюджета. Но затем доходы начинают отставать. Именно в 2004 году создан Резервный фонд России. Сырьевая «кубышка», куда наши финансисты складывают часть сверхдоходов от экспорта нефти. Тогда Минфин подвергся атаке промышленного лобби. Дескать, давайте тратить на производство. Но тогдашний министр Алексей Кудрин настаивал: лучше не транжирить, а копить. К 2008 году мы могли бы потратить на промышленность почти 800 млрд. руб. Именно столько оказалось в заначке. В реальности эти средства почти все ушли банкам и прочим «пострадавшим» от кризиса.
А сколько все же потратили? В 2007 году - 44 млрд. руб., годом ранее - 20 млрд., еще раньше - вообще копейки. Причем из этих государственных инвестиций на машиностроение шло лишь 6 - 7%, остальное - модернизация все той же нефтедобычи. Ну и как тут разогнаться?
СТАВКА НЕ РЕШАЕТ НИЧЕГО
Но это госинвестиции. А что бизнес? Тоже не оправдал надежд. Самое распространенное объяснение: кредиты дорогие. В США ставка рефинансирования, то есть начальная цена денег, - 0,25%. Инфляция - 1,6%. Получается, что правительство накачивает экономику дешевыми кредитами в ущерб себе (ведь оно само на инфляции теряет). В России ставка рефинансирования ЦБ - 8,25%, это, напротив, выше инфляции (6,6% в 2012 году). Наше правительство жадное?
Директор Банковского института Высшей школы экономики Василий Солодков развенчивает этот миф.
- В России ставка рефинансирования не имеет такого смысла, как в США. Никто от нее кредиты не исчисляет. За основу берут ставку РЕПО (repurchase agreement, особый вид сделки).
Что это за ставка такая? В России у банков один источник денег - это ЦБ. Банки занимают деньги у ЦБ под процент, потом перепродают тем, кто берет кредиты. Занимают на так называемых аукционах РЕПО по ставке 5,5%. Это и есть настоящая стартовая цена денег в России, и она ниже инфляции! Так почему это не помогает?
- Отвратительный деловой климат не дает возможности банкам дешево кредитовать, - говорит Солодков. - Вы приходите в банк за кредитом. У вас спрашивают: «А вы уверены, что вас не закроют?» Конечно, нет. И банкир компенсирует свой риск высокой ставкой (15 - 25%).
В итоге в рейтинге Всемирного банка Doing Businnes (оценивает комфортность ведения бизнеса) Россия на 112-м месте, рядом с Сальвадором и Коста-Рикой. Приведу цитату из справочника «Бизнес в Коста-Рике»:
«Без небольшого военного арсенала начинать бизнес в Коста-Рике невозможно».
ОБЕЗЛЮДЕЛИ
Россия попала в ловушку, которая не позволит ей жить только финансовым или иным «модным» сектором экономики, вздыхает Борис Хейфец из Института экономики РАН.
- Мы огромная и неосвоенная страна, - говорит он. - Нам нужно много цемента, металла, угля, чтобы довести до ума наши территории в Сибири, да и не только.
Поэтому отказываться от традиционной промышленной политики мы не можем, нам надо производить самим.
С другой стороны, признает Хейфец, мы развалили еще и науку, инженерию, поэтому не можем воспользоваться плодами «новой наукоемкой экономики» тоже. И ничего не остается, как войти в фазу «догоняющего развития»: мы будем закупать станки, которые уже завтра окажутся вчерашним днем, и так хотя бы «поддерживать штаны».
- Да, мы никогда не станем снова великой промышленной державой, как СССР, - жестко формулирует Хейфец. - Это нужно просто признать, и с этим жить.
Но даже догоняющее развитие потребует гигантских усилий. Причем дело даже не в деньгах, их-то достать можно. Людей нет - квалифицированных рабочих, инженеров.
Вообще-то для современных заводов много людей не нужно, и их можно быстро подготовить, считает политолог Павел Пряников. Но ничего не делается.
- А зачем? - спрашивает Пряников. - Чиновники не пошевелятся, пока не ударит очередной кризис.
ВСЕ УПИРАЕТСЯ В ЧИНОВНИКА
Это кажется дурным сном: ЦБ вбрасывает деньги банкам, те не могут их «продать» предпринимателям, закупают на средства ЦБ валюту и выводят за рубеж. И так из года в год. В конечном счете «деловой климат» сводится к проблеме качества государственного управления.
Часто можно слышать, что стране нужна «нормальная промышленная политика», но ее надо сначала разработать, потом она должна работать, а это все тоже зависит от качества управления.
Посмотрим на рейтинг Всемирного банка Governance Matters (качество госуправления). По параметру «работа правительства» у России 42 балла, как у африканского государства Малави. По критерию «соблюдение законов» мы наравне с Сальвадором. Выводы делайте сами.
ДРУГОЕ МНЕНИЕ
Евгений ЯСИН, научный руководитель Высшей школы экономики:
- Не нужно стремиться производить все самим. В ту дыру, где мы находимся, нас как раз загнала советская политика «самодостаточности». Преимуществ мирового обмена в СССР не понимали, поэтому Сталин отказался вступать в ГАТТ, прообраз ВТО. Нам необходимо выбрать сектора, где мы покажем класс, и выходить с ними на мировой рынок. А остальное не грех и за рубежом купить.
КСТАТИ
Шансы, которые мы упустили
Петр I. Цена его реформы: только при строительстве Петербурга погибли 100 тыс. чел., а в целом население страны сократилось на 20%.
Николай II. С начала его правления и до 1900 года промышленное производство удвоилось. Но рост базировался на иностранных инвестициях (50% от всего объема). Когда в 1903 году грянул мировой кризис, капиталы убежали, рост замедлился, а Первая мировая война добила экономику.
Сталин. Ему удалось достичь роста промышленности на 17% в год. Но в это же время потребление продуктов питания на душу населения снижалось на 15% в год. Причина - использовался дармовой (принудительный), а то и прямо рабский труд (заключенные). В ходе коллективизации погибли 7 млн. крестьян. «Советский задел» кормит нас до сих пор, но этот «задел» выстроен на костях.
ФАКТ
Россия по экспорту занимает 8-е место в мире, вывозим товаров на $529 млрд., свидетельствуют данные ВТО. Но не надо радоваться, доля машиностроения в экспорте (1,4% ВВП) - в 8 раз меньше среднемирового показателя, в 20 раз меньше, чем у Германии, и в 70 (!) раз меньше, чем у Сингапура.
СССР производил четверть мирового объема чугуна и стали, а в целом наше промпроизводство было 20% от мирового. Мы больше, чем США, делали тракторов, тепловозов, электровозов.
Да, не все было гладко.
- Плохой у нас металл, - говорил мне в 1986 году главный инженер крупного оборонного завода. - Рассыпается.
Качество и дефицит товаров на полках магазинов казались глобальными проблемами. Ведь никто не знал, что впереди - 1990-е годы, когда мы потеряли 55% производства (по подсчетам академика Виктора Полтеровича). Это больше, чем США в Великую депрессию (30%), и почти как после краха царской России (70%). Только вот войны-то не было.
НЕФТЬ НЕ РУЛИТЛихие 90-е позади. Однако мы достигли лишь 80% уровня промышленного производства 1989 года. Почему, ведь ВВП превысил уровень 1989 года на 20%? Превысил за счет нефти, конечно, которая в 2000 году стоила $20 за баррель, а уже в 2007 году - $80, дальше - больше. Деньги были и есть, но они, очевидно, не идут в промышленность. Куда же они деваются?
Один из ответов таков. До 2004 года в таком же темпе, что цены на нефть, росли и расходы, и доходы бюджета. Но затем доходы начинают отставать. Именно в 2004 году создан Резервный фонд России. Сырьевая «кубышка», куда наши финансисты складывают часть сверхдоходов от экспорта нефти. Тогда Минфин подвергся атаке промышленного лобби. Дескать, давайте тратить на производство. Но тогдашний министр Алексей Кудрин настаивал: лучше не транжирить, а копить. К 2008 году мы могли бы потратить на промышленность почти 800 млрд. руб. Именно столько оказалось в заначке. В реальности эти средства почти все ушли банкам и прочим «пострадавшим» от кризиса.
А сколько все же потратили? В 2007 году - 44 млрд. руб., годом ранее - 20 млрд., еще раньше - вообще копейки. Причем из этих государственных инвестиций на машиностроение шло лишь 6 - 7%, остальное - модернизация все той же нефтедобычи. Ну и как тут разогнаться?
СТАВКА НЕ РЕШАЕТ НИЧЕГО
Но это госинвестиции. А что бизнес? Тоже не оправдал надежд. Самое распространенное объяснение: кредиты дорогие. В США ставка рефинансирования, то есть начальная цена денег, - 0,25%. Инфляция - 1,6%. Получается, что правительство накачивает экономику дешевыми кредитами в ущерб себе (ведь оно само на инфляции теряет). В России ставка рефинансирования ЦБ - 8,25%, это, напротив, выше инфляции (6,6% в 2012 году). Наше правительство жадное?
Директор Банковского института Высшей школы экономики Василий Солодков развенчивает этот миф.
- В России ставка рефинансирования не имеет такого смысла, как в США. Никто от нее кредиты не исчисляет. За основу берут ставку РЕПО (repurchase agreement, особый вид сделки).
Что это за ставка такая? В России у банков один источник денег - это ЦБ. Банки занимают деньги у ЦБ под процент, потом перепродают тем, кто берет кредиты. Занимают на так называемых аукционах РЕПО по ставке 5,5%. Это и есть настоящая стартовая цена денег в России, и она ниже инфляции! Так почему это не помогает?- Отвратительный деловой климат не дает возможности банкам дешево кредитовать, - говорит Солодков. - Вы приходите в банк за кредитом. У вас спрашивают: «А вы уверены, что вас не закроют?» Конечно, нет. И банкир компенсирует свой риск высокой ставкой (15 - 25%).
В итоге в рейтинге Всемирного банка Doing Businnes (оценивает комфортность ведения бизнеса) Россия на 112-м месте, рядом с Сальвадором и Коста-Рикой. Приведу цитату из справочника «Бизнес в Коста-Рике»:
«Без небольшого военного арсенала начинать бизнес в Коста-Рике невозможно».
ОБЕЗЛЮДЕЛИ
Россия попала в ловушку, которая не позволит ей жить только финансовым или иным «модным» сектором экономики, вздыхает Борис Хейфец из Института экономики РАН.
- Мы огромная и неосвоенная страна, - говорит он. - Нам нужно много цемента, металла, угля, чтобы довести до ума наши территории в Сибири, да и не только.
Поэтому отказываться от традиционной промышленной политики мы не можем, нам надо производить самим.
С другой стороны, признает Хейфец, мы развалили еще и науку, инженерию, поэтому не можем воспользоваться плодами «новой наукоемкой экономики» тоже. И ничего не остается, как войти в фазу «догоняющего развития»: мы будем закупать станки, которые уже завтра окажутся вчерашним днем, и так хотя бы «поддерживать штаны».
- Да, мы никогда не станем снова великой промышленной державой, как СССР, - жестко формулирует Хейфец. - Это нужно просто признать, и с этим жить.Но даже догоняющее развитие потребует гигантских усилий. Причем дело даже не в деньгах, их-то достать можно. Людей нет - квалифицированных рабочих, инженеров.
Вообще-то для современных заводов много людей не нужно, и их можно быстро подготовить, считает политолог Павел Пряников. Но ничего не делается.
- А зачем? - спрашивает Пряников. - Чиновники не пошевелятся, пока не ударит очередной кризис.
ВСЕ УПИРАЕТСЯ В ЧИНОВНИКА
Это кажется дурным сном: ЦБ вбрасывает деньги банкам, те не могут их «продать» предпринимателям, закупают на средства ЦБ валюту и выводят за рубеж. И так из года в год. В конечном счете «деловой климат» сводится к проблеме качества государственного управления.
Часто можно слышать, что стране нужна «нормальная промышленная политика», но ее надо сначала разработать, потом она должна работать, а это все тоже зависит от качества управления.
Посмотрим на рейтинг Всемирного банка Governance Matters (качество госуправления). По параметру «работа правительства» у России 42 балла, как у африканского государства Малави. По критерию «соблюдение законов» мы наравне с Сальвадором. Выводы делайте сами.
ДРУГОЕ МНЕНИЕ
Евгений ЯСИН, научный руководитель Высшей школы экономики:
- Не нужно стремиться производить все самим. В ту дыру, где мы находимся, нас как раз загнала советская политика «самодостаточности». Преимуществ мирового обмена в СССР не понимали, поэтому Сталин отказался вступать в ГАТТ, прообраз ВТО. Нам необходимо выбрать сектора, где мы покажем класс, и выходить с ними на мировой рынок. А остальное не грех и за рубежом купить.
КСТАТИ
Шансы, которые мы упустили
Петр I. Цена его реформы: только при строительстве Петербурга погибли 100 тыс. чел., а в целом население страны сократилось на 20%.
Николай II. С начала его правления и до 1900 года промышленное производство удвоилось. Но рост базировался на иностранных инвестициях (50% от всего объема). Когда в 1903 году грянул мировой кризис, капиталы убежали, рост замедлился, а Первая мировая война добила экономику.
Сталин. Ему удалось достичь роста промышленности на 17% в год. Но в это же время потребление продуктов питания на душу населения снижалось на 15% в год. Причина - использовался дармовой (принудительный), а то и прямо рабский труд (заключенные). В ходе коллективизации погибли 7 млн. крестьян. «Советский задел» кормит нас до сих пор, но этот «задел» выстроен на костях.
ФАКТ
Россия по экспорту занимает 8-е место в мире, вывозим товаров на $529 млрд., свидетельствуют данные ВТО. Но не надо радоваться, доля машиностроения в экспорте (1,4% ВВП) - в 8 раз меньше среднемирового показателя, в 20 раз меньше, чем у Германии, и в 70 (!) раз меньше, чем у Сингапура.