Русские для Италии

Считается, что итальянцы оказали огромное влияние на Россию. Начиная с того, что построили с разницей почти в два века обе столицы. Сначала Москву – Фьораванти и бесконечные Фрязины («фрязин» в Московской Руси в XV-XVI веках – практически синоним слову «итальянец»). Московский Кремль красного камня с «зубчатой стеной» - чистая Верона. Потом непревзойденный «барочный» Санкт-Петербург – Растрелли, Фонтана, Трезини. Но и русские оставили кое-какой след на Апеннинах.

В одном из главных кафедральных храмов Рима – Святого Павла, который называют «Вне стен», стоит огромный малахитовый алтарь, преподнесенный Папе Римскому императором Николаем  I. Знаменитый живший в Италии русский скульптор Паоло Трубецкой изваял одну из самых известных статуй Бенито Муссолини – на коне. Есть и более современные дары - в Венеции установлена скульптурная композиция Георгия Франгуляна «Ладья с Данте и Вергилием».

Первоначально предполагалась, что она будет выставлена временно в рамках очередной Биеннале искусства. Но работа российского мастера так понравилась, что выразительная скульптура, изображающая лодку с Данте и его «поводырем» по загробному миру Вергилием, заняла постоянное и символичное место прямо в воде - неподалеку от «острова мертвых» Сан-Микеле, где расположено венецианское кладбище.   

Говоря о русских в Риме, сразу приходят на ум Николай Гоголь, писавший в Вечном городе свои «вечные» «Мертвые души», Карл Брюллов, нашедший свой последний «вечный» покой на некатолическом кладбище «Тестаччо» у подножья «римской пирамиды» (усыпальница видного римлянина Гая Цестия), Александр Иванов, «вечно» скитавшийся и списывавший лик своего Спасителя с «Преображения» Рафаэля для «Явления Христа народу», также покоящаяся в Риме Зинаида Волконская, в салоне которой встречались все вышеперечисленные «вечные».

Но самым материальным наследием, пожалуй, стала Вилла Абамелек, ныне резиденция российского посла (то есть в прямом смысле территория России) в самом центре Рима, прямо напротив Ватикана. И что не может не вызывать гордости любого гражданина РФ: территория всего папского города-государства составляет 44 га, а Виллы Абамелек 33 га.

Приобрел этот обширный кусок «вечной» земли российский промышленник князь Семен Лазарев-Абамелек. Согласно завещанию, все его немалое зарубежное имущество передавалось в пользование жене – представительнице не менее знатного рода Марии Демидовой, а после ее кончины должно было перейти в собственность России… разумеется, императорской.

Умирая в 1916 году, князь как-то не предусмотрел «переворота большевиков», как сейчас принято называть то, что мы в школе учили как Великая октябрьская революция. После всех известных событий правопреемником царской России стал Советский Союз.  Вдова князя долго судилась с советским правительством, заявлявшем свои права на виллу. Но точку в «территориальном споре» поставили, как ни странно, американцы. Высадившись на Тирренском побережье в Анцио, неподалеку от Рима, и войдя потом в город для освобождения от нацистов (в 1943 году в союзной Гитлеру Италии началось народное Движение Сопротивления наци-фашизму и Бенито Муссолини), американцы восстанавливали справедливость.

«Зачищая» римские дворцы и особняки, многие из которых занимали посольства иностранных государств, они честно водружали те флаги, что находили. Так Вилла Абамелек на века оказалась под красным стягом с серпом и молотом.

Еще Абамелек участвовал в сборе средств на строительство в Риме православного храма. Историческая русская община ходила в надомную церковь Святого Николая (сохранилась до сих пор), но о настоящем духовном центре всегда мечтали. Осуществить эту давнюю мечту удалось лишь после новых «революционных» перемен в России – и первый закладной камень белоснежного храма Святой великомученицы Екатерины (единой святой для православных и католиков) был освящен в 2001 году. Сейчас он, как и положено всем православным храмам,  возвышается над Римом и, что опять же очень символично, с его крыльца открывается великолепный вид на главный купол города – собора Святого Петра.

Но самым известным русским православным храмом на Апеннинах, пожалуй, можно назвать подворье Святого Николая Чудотворца в южном городе Бари. Издревле его назвали на русский манер Бар-град, и это самый русский город Апеннин. Веками туда, на Адриатическое побережье приезжают тысячи православных паломников, чтобы поклониться мощам святого, которые были перенесены в Бари из Мир Ликийских (нынешняя Турция) в 1087 году.

В конце XIX века по инициативе царского правительства, как и в других местах в Европе, был приобретен участок для строительства храма на пожертвования верующих. Первый камень подворья был заложен лишь в 1913 году, а его архитектором выступил Алексей Щусев. Тогда же, кстати, он создал проект другого православного храма – Христа Спасителя – в Сан-Ремо. Там были захоронены родители Елены Черногорской, жены короля Италии Виктора-Эммануила III. Но позже их останки были перевезены на родину – в Черногорию.

Для Щусева, который сделал в 1914 году российский павильон в венецианских Джардини, где проходит Биеннале, итальянские храмы стали последними несветскими работами. В Советском Союзе он больше известен как автор Москворецкого моста, станции метро «Комсомольская – кольцевая» и не существующей более гостиницы «Москва». Есть в его послужном списке на родине и культовая постройка, тоже своего рода храм – Мавзолей Ленина на Красной площади.

Одна из важнейших русских общин сформировалась вокруг церкви Святого Николая в Мерано, на севере Италии, что до сих пор принято называть Южным Тиролем. Доломитовые Альпы на границе с Австрией всегда были популярным местом среди русских путешественников и эмигрантов. Еще в 1875 году там появилось благотворительное общество «Русский комитет». Именно он начинает строительство церкви, которая была воздвигнута на деньги, оставленные в наследство Комитету богатой русской аристократкой Надеждой Бородиной. Ее именем в 2007 году назвали центр, который продолжил традиции «Русского комитета». Несмотря на все повороты истории он не прекращал свою деятельность даже во времена советской России, и в 1920-30 годах стал прибежищем для многих бежавших от революции. Таким образом, в Мерано сохранился «Русский дом», хотя в 1970-80-х годах многие принадлежавшие русской общине помещения перешли в ведение городской мэрии (точно также как русское подворье в Бари долгое время принадлежало итальянским властям, и было передано в имущественное владение России, а потом и РЦП в 2009 году).

Возрождение «Русского дома» и появление Культурного центра имени Бородиной совпало со 110-летием воздвижения церкви и стало возможным благодаря поддержке Фонда Андрея Первозванного. С тех пор при тесном сотрудничестве с властями Автономной провинции Больцано центр ведет активную работу по развитию экономических связей с Россией, а также поддержанию русской культуры в Альто-Адидже, как назвали Южный Тироль после перехода в территориальную принадлежность Италии, около 100 лет назад. Тем не менее, за это время не удалось истребить немецкий язык, на котором говорит большинство местного населения.

Оставили русские в Италии и нематериальное наследие. Русский живописец Сильвестр Щедрин стоял у истоков так называемой Школы Позилиппо. Приехав в Италию в 1818 году, он обосновался в Сорренто на Неаполитанском побережье. Позилиппо – так называется холмистый выступ,  откуда открывается захватывающий дух вид на море. Именно там созданы лучшие работы пейзажистов, которые начали выходить на не принятый тогда в Италии «пленэр», разрушив классическую традицию Неаполитанской художественной академии и предвосхитив импрессионизм.  

Сохранились в соррентийском фольклоре и многочисленные легенды о пребывании на Неаполитанском побережье «пролетарского писателя» Максима Горького, который прожил там между Сорренто и Капри в общей сложности около 15 лет. Так, местные жители считают, что рецепт «Каприйского торта»  предложил именно русский писатель. Горький любил захаживать в местные кондитерские и, как говорят, испытывал слабость к сладкому. Сорренто славится особым сортом лимонов, которые составляют основу многих рецептов, особенно пирожных. Каприйский же торт  отличается «тяжелыми» не характерными для жаркого южного климата ингредиентами – шоколадом, сухофруктами, какао. Так вот там уверены, что их к традиционным лимонам мог добавить только «выходец из холодного сурового климата».

Русские всегда любили Италию, чувствовали себя на Апеннинах уютно. И испытывали здесь как-то невероятное вдохновение… Еда, солнце, красота!