Александр Буриан: Федерализация Евросоюза и перспективы НАТО

В сентябре 2012 г. председатель Европейской Комиссии Жозе Мануэль Баррозу, охарактеризовав нынешний кризис еврозоны как отсутствие политического единства партнеров, объявил о том, что возникает необходимость "идти к федерации национальных государств. Таков наш политический горизонт. Это должно определять направление нашей работы в предстоящие годы".
 
Разумеется, сама по себе идея не нова. Но не будем вдаваться в историю и вспоминать идеи Виктора Гюго, графа Куденхове-Калерги, Жана Монне, Альтьери Спинелли, Робера Шуманна и других мыслителей и государственных деятелей, которые в разное время ратовали за континентальный европейский союз. Оставим в покое и Владимира Ленина со своим лозунгом о "республиканских соединенных штатов Европы", не говоря уж о Льве Троцком который, исходя из своей теории "экспорта революции", собирался превратить Европу в "советские" Соединенные Штаты Европы, а также Уинстона Черчилля, который был одним из самых последовательных сторонников Соединенных Штатов Европы, естественно, при главенствующей роли Соединенного Королевства в этом регионе и выдворения из него "варварской" России .
 
Давайте начнем с Маастрихтского договора 1992 г., с которого, собственно говоря, и начался ЕС, поскольку до этого в Европе существовали чисто экономические сообщества, а проблемы внешней политики и обороны осуществлялись на национальном уровне, а также в рамках НАТО, так как идеи об учреждении Европейского оборонительного сообщества (ЕОС) наряду с Европейским политическим сообществом потерпели крах, а деятельность Западноевропейского Союза была полностью замещена Североатлантическим Альянсом.
 
Согласно положениям Маастрихтского договора  в рамках Евросоюза были учреждены три опоры ЕС (pillars): 1. экономический и валютный союз (ЭВС); 2. общая внешняя политика и политика безопасности (ОВПБ); 3. общая политика в области внутренних дел и юстиции (ОПВДЮ). В принципе, будь они выполнены, эти положения закрепили бы федеративные отношения в рамках ЕС, однако на референдумах во Франции и в Нидерландах в 2005 г. проект единой Конституции ЕС был отклонён, и весь Евросоюз оказался в двойственном положении, так как дальнейшее выполнение положений Маастрихтского договора стало нереальным.
 
Поспешное, и не до конца продуманное, расширение Евросоюза привело к появлению новых проблем, так как неплохо действовавший до тех пор принцип принятия важнейших решений путем консенсуса оказался менее эффективным в новых условиях, отчасти от слишком большого количества участников в процессе принятия решений и отчасти от слишком амбициозных требований некоторых из новых членов ЕС.
 
Кроме того, после присоединения к ЕС двенадцати новых стран, уровень экономического развития которых был заметно ниже среднеевропейского, лидеры Евросоюза (Германия, Франция, Великобритания, Нидерланды) оказались в положении, когда основной груз бюджетных расходов на социальную сферу, дотации сельскому хозяйству и т.д. стал ложиться именно на них. В то же время, новые члены Евросоюза не желали и не желают увеличивать долю отчислений в общесоюзный бюджет сверх определённого документами ЕС уровня в 1% ВВП.
 
Определенные трудности возникли и при претворении в жизнь общей политики в области внутренних дел и юстиции (ОПВДЮ), так как внутреннее законодательство стран-членов ЕС не удалось полностью гармонизировать, не говоря уж о том, что львиная доля расходов по данному направлению идет не на улучшение инфраструктуры и повышение качества правосудия, а на переводы законов на 23 языка, которые являются официальными для ЕС.
 
Вместе с тем, ЕС достиг и определенных успехов в отношении ЭВС и ОПВДЮ, так как появившееся Европейское сообщество (ЕС) после принятия Амстердамского договора позволило странам-членам получить доступ к общесоюзным финансовым фондам и приступить к укреплению общесоюзного рынка. Кроме того, несмотря на определенные трудности, в рамках ЕС удалось скоординировать такие направления деятельности, как правосудие и внутренние дела (ПВД), а также полицейское и судебное сотрудничество по уголовным делам (ПССУ).
 
И хотя в отношении ЭВС и ОПВДЮ еще много предстоит сделать (создание Банковского союза, выработка общей фискальной политики, выработка механизмов контроля за расходованием общесоюзных фондов, дальнейшая гармонизация союзного законодательства), то в случае с общей внешней политикой и политикой безопасности (ОВПБ) результаты получились почти нулевые.
 
Евросоюзу так и не удалось выработать механизмы, которые позволили бы иметь общую европейскую внешнюю политику, и на сей день в рамках ЕС есть 27 внешнеполитических подходов к любым проблемам мировой политики. Стоит лишь напомнить о случае с вторжением США в Ирак в 2003 г., когда Германия и Франция выступали против вторжения, а Испания и Португалия безоговорочно поддерживали США. А ведь это было еще до расширения ЕС, а с появлением двенадцати новых членов координировать общеевропейский подход к проблемам внешней политики стало практически невозможно.
 
Это касается и общей европейской политики безопасности, так как среди стран-членов Евросоюза нет единого понимания понятий "европейская безопасность" и "евроатлантическая безопасность". Это происходит, на наш взгляд, из-за неясных отношений между НАТО и ЕС. Дело в том, что среди членов ЕС есть страны, которые являются членами НАТО (Германия, Великобритания, Франция, Италия, Испания и др.), и они должны координировать свою оборонную политику с другими членами этой организации), и есть страны, которые не являются членами НАТО (Австрия, Швеция, Финляндия), и которые не нуждаются в такой координации, более того, она их тяготит.
 
Кроме того, если учитывать что членами НАТО являются и страны не члены ЕС (Турция, Норвегия) и даже неевропейские страны (США, Канада), то становится понятно, что интересы ЕС и интересы НАТО не всегда и не во всем совпадают, так как эти интересы должны были бы отражать национальные интересы стран, входящих в эти организации, а они - совершенно разные.
 
К тому же, принцип принятия решений в рамках НАТО существенно отличается от принципа принятия решений в рамках ЕС, а учитывая, что основное бремя финансирования НАТО лежит на США, то даже и не стоит удивляться, что решения там принимаются именно так, как хотят США.
 
Вместе с тем, если до расширения НАТО мир был двухполюсным, и состояние холодной войны в любой момент могло перейти в состояние "горячей", то после распада СССР глобальное противостояние должно было бы уйти в прошлое. К сожалению, этого не произошло. НАТО не самораспустился, подобно Варшавскому договору, а, наоборот, расширился и продолжает холодную войну, ища новых врагов и новых союзников.
 
И если для "старых" членов НАТО (Франция, Германия) падение Берлинской стены породило иллюзии о возможности построения новой Европы со своей внешней и оборонной политикой, отличной от внешней и оборонной политики США и НАТО, то для новых членов НАТО (Польша, Румыния и др.) это породило другие иллюзии: что новый "старший брат" настолько силен и могуч, что не даст их в обиду, и станет возможным претворить в жизнь принцип "грабь награбленное". К сожалению, приходится констатировать, что для Румынии, Польши и некоторых других стран холодная война еще не кончилась: они просто перешли в другой лагерь и продолжают борьбу против нового "врага", а, может, и старого, который еще вчера был их союзником и защитником, а сегодня стал, в их понимании, изгоем. И все это - на базе средневековой идеологии и каких-то старых обид, абсолютно несоответствующих идеологии XXI-го века, которую пытается сформулировать и претворить в жизнь ЕС.
 
Это бы ничего, если бы оно не касалось общеевропейской внешней и оборонной политики, так как эти новые члены НАТО являются и новыми членами ЕС, и они не просто влияют на определение этой самой политики, но здорово мешают тому, чтобы эта политика (общеевропейская, внешняя и оборонная) вообще существовала.
 
Нельзя сказать, что этого не понимали и не понимают в штаб-квартире ЕС в Брюсселе, однако принцип консенсуса, изначально заложенный в процедуру принятия решений в рамках ЕС, не позволяет продвинуть сколь-нибудь идею о создании Европейских вооруженных сил, отличных от НАТО, которые выполняли бы политическую волю ЕС, а не США. По образному выражению Джона Кеннеди, высказанному в другое время и по другому случаю, "...всегда найдется сукин сын, способный испортить все дело" и проголосует против, или просто воздержится, при принятии важных решений относительно будущего Евросоюза.
 
Отметим, в связи с этим, что американская теория "экспорта демократии" и расширения НАТО на Восток практически превратила ЕС в "американские соединенные штаты Европы". Особенно заметным было влияние американского "лобби" относительно принятия в ЕС Польши, Чехии, Венгрии, Болгарии, Румынии. Не меньшее давление со стороны Вашингтона было и есть относительно вступления в ЕС Турции и Албании. И связано это не с каким-то "особым" отношением американцев к этим странам, а лишь с тем, что там у них свои военные базы, которые, в случае вхождения этих стран в ЕС, автоматически стали бы американскими базами на территории ЕС, выдворить которые можно будет лишь при общем решении ЕС, которое надо будет принять консенсусом, и... опять найдется какой-нибудь "сукин сын", который не проголосует за это.
 
Необходимо отметить в связи с этим, что это была далеко идущая политика Вашингтона, направленная на эрозию Евросоюза и на укрепление своих позиций на европейском континенте. Отметим также, что США удалось достигнуть на этом направлении значительных успехов, и теперешний кризис в ЕС во многом базируется именно на результатах этой политики, а также на беспечности и некомпетентности европейских чиновников.
 
Примерно такой же подход был со стороны США и относительно Украины и Грузии, после того как к власти в этих странах пришли проамериканские правительства Ющенко и Саакашвили. Кроме того, постоянное "прощупывание" относительно возможного членства в НАТО происходит и в других постсоветских республиках, притом это зондирование отличается избирательностью, так как европейским и кавказским странам обещается членство в ЕС, а центральноазиатским - защита от русского, китайского и иранского нашествия.
 
К примеру, давление на Молдавию осуществляется через "румынское лобби" в молдавском парламенте и правительстве, а также через неправительственные организации, финансируемые из-за рубежа, которые постоянно "проталкивают" идею о том, что членом Евросоюза можно стать лишь при присоединении к НАТО, хотя, согласно положениям конституции, Молдавия является нейтральным государством.
 
Аналогичный случай происходит и с Белоруссией, так как, несмотря на уже долгое блокирование этой страны Западом, следует отметить интересный факт, связанный с тем, что в последнее время усиливается сотрудничество Минска со странами Прибалтики. Многие считают, что без решения Вашингтона здесь не обошлось, так как США сделали ставку на постепенное втягивание Белоруссии в сферу своего влияния. Учитывая фактор "Лукашенко", его нежелание идти на дальнейшую интеграцию с Россией и его словесные пассажи об изменении внешней политики в сторону Запада, нельзя исключать "ухода" Минска из-под влияния Москвы. 
 
Бредовая идея о том, что членом Евросоюза якобы можно стать лишь после того как страна станет членом НАТО распространялась и продолжает распространяться в этих странах очень интенсивно. Примерами, как обычно, служат Румыния и Болгария, которые действительно стали членами ЕС лишь под давлением Вашингтона, так как эти страны очень далеки от европейских ценностей и стандартов и, не будучи такой поддержки, вряд ли стали бы в ближайшем будущем членами европейской семьи. Упоминаются, при этом, и прибалтийские страны, а также Чехия, Польша и Венгрия, хотя история принятия этих стран в ЕС совершенно другая, даже несмотря на то, что и в их случае не обошлось без поддержки со стороны "старшего брата".
 
Вместе с тем, почему-то забывается о том, что член НАТО Турция более 50 лет безрезультатно добивается членства в ЕС, а членами Евросоюза стали страны, которые не только не являются членами НАТО, но даже и не желают стать ими: Финляндия, Австрия, Швеция. Вероятно, это невыгодно вашингтонским пропагандистам, так как нарушает их главный замысел: втянуть в военный хомут, а дальше... уж как получится.
 
Разумеется, нельзя не брать в расчет естественное стремление этих стран приобщиться к европейским ценностям и европейским стандартам, но одно дело, когда переговоры ведутся напрямую, с ЕС, и другое дело, когда давят и советуют со стороны: того надо принимать, а того - нет. Знаменательна, в этом отношении, реакция Франции на давление со стороны Вашингтона относительно принятия в ЕС Турции. В октябре 2004 г., перед саммитом НАТО в Стамбуле, Джордж Буш заявил, что Турция уже выполнила все условия для вступления в ЕС, и Брюссель должен начать соответствующие переговоры с Анкарой. В ответ президент Франции Жак Ширак выразил резкое недовольство "вмешательством США в дела Европы". 
 
Следует отметить, что политику "расширения" НАТО на Восток многие связывают не просто с желанием стран постсоветского блока переориентироваться на Запад, но и с политикой Вашингтона "подбадривать" новых союзников, будь то грантами или сомнительными кредитами, а то и прямыми взятками. Примечательно, в связи с этим, заявление американского посла в Москве Майкла Макфола о том, что Россия подкупила Киргизию, "чтобы американцев вышвырнули из Манаса", сделанную 25 мая на встрече со студентами Высшей школы экономики в Москве. По его словам, США тоже предлагали Киргизии взятку, но ее размер был в разы меньше, чем то, что предложила Россия. Вряд ли стоит сомневаться в том, что в других случаях эта взятка оказывалась "в разы больше", что и предопределило такое поспешное примыкание восточноевропейских стран к Североатлантическому альянсу.
 
При этом, иногда это делалось даже в обход, а то и в нарушение самих натовских договоренностей. Так, по Уставу блока страна, не решившая своих территориальных проблем, не может быть принята в НАТО. Вместе с тем, Румыния так и не подписала договор о границах с Молдавией, ни перед вступлением в НАТО, ни до сегодняшнего дня. Мотивируют они это тем, что якобы эти границы были установлены согласно пакту Риббентропа-Молотова. Бред какой-то. Общеизвестно, что послевоенные границы были установлены во время Ялтинской конференции в феврале 1945 г. и были согласованы лидерами трех великих держав, Сталиным, Черчиллем и Рузвельтом. Можно ли представить себе ситуацию, когда Уинстон Черчилль, или Франклин Рузвельт, желая проводить границу по Пруту между Румынией и Молдавией, запросил у Сталина приложенную карту к пакту Риббентропа-Молотова? Ведь эти границы были проложены не по состоянию перед Второй мировой войны (как считает Бэсеску и его неграмотные советники), а по результатам Второй мировой войны! Кроме того, если уж и говорить о последствиях Пакта Риббентропа-Молотова, то они могут касаться лишь Польши, Литвы, Латвии и Эстонии, но никак не Румынии, поскольку Румыния 22 июня 1941 г. вступила в войну с Советским Союзом на стороне Германии и вернула себе эти территории, хоть и незаконно присвоенные в 1918 г., ликвидировав, тем самым, пресловутые "последствия". Так, о каких "последствиях" пакта Риббентропа-Молотова может идти речь сегодня?
 
В связи с этим, необходимо отметить, что Румыния - единственная страна, которая претендует на роль ЖЕРТВЫ, как со стороны Германии, так и со стороны СССР (Румыния не единственная. В той или иной степени, на уровне официальной идеологии или значимого общественного тренда, на эту роль претендует большинство восточноевропейских стран бывшего соцлагеря и СССР. Например, соседи Румынии Молдавия и Украина, или соседка Украины Польша - прим. ИА REGNUM). И празднует, между прочим, и начало войны с СССР (22 июня), в качестве "борца с коммунизмом", и победу во Второй мировой войне (9 мая), в качестве "борца с фашизмом", что, в принципе, даже не смешно, поскольку в Румынии отрицают Холокост и оправдывают начало Второй мировой войны (Ни та, ни другая дата не входит в перечень официальных праздников Румынии. До 2004 года Румыния не признавала своего участия в Холокосте, возлагая всю вину за геноцид на нацистскую Германию. В 2004 году под давлением международных еврейских организаций Румыния официально, устами тогдашнего президента Иона Илиеску, признала свою ответственность за геноцид евреев и цыган как на территории самой Румынии, так и на оккупированных ею территориях в ходе Второй мировой войны. Впоследствии в Румынии также был принят закон, в соответствии с которым отрицание Холокоста является уголовно наказуемым преступлением, однако на практике данный закон пока не применялся. 9 октября в Румынии отмечается День памяти жертв Холокоста. В то же время в соседней Молдавии вопреки общеевропейской практике отсутствует законодательно закрепленная ответственность за отрицание Холокоста, чем пользуются многие "либеральные" историки и политики, оправдывающие действия румынского фашистского режима Иона Антонеску. Что касается оправдания войны, то, в частности, 22 июня 2011 года президент Румынии Траян Бэсеску заявил, что на месте Иона Антонеску в 1941 году он тоже отдал бы приказ о нападении на СССР - прим. ИА REGNUM).
 
Но, почему-то, этот факт остается не замеченным ни со стороны США, ни НАТО, ни ЕС.
И ни со стороны России, между прочим!
 
В связи с этим, возникает закономерный вопрос: "А как же поступит Евросоюз с Румынией в случае федерализации ЕС?" Неужели, так же промолчит относительно отсутствия договора о границах с Молдавией? И неужели не потребует выполнения всех требований относительно ЕВРОПЕЙСКИХ стандартов, касающихся соблюдения границ, определенных Хельсинским Заключительным Актом, а не каким-то Бэсеску и его приспешниками?
 
Вопрос, кстати, непраздный...
В принципе, проблемы "расширения" НАТО на Восток связаны были не столько с "демократизацией" бывших коммунистических режимов, сколько со стремлением взять под контроль энергетические пространства Черного и Каспийского морей. Это прослеживается на протяжении более десятка лет, попыткой проводить через Черное море изначально экономически невыгодные проекты как ГУАМ, НАБУККО и др., а также давлением со стороны США и НАТО в отношении Румынии, Болгарии, Турции и других стран региона относительно таких проектов как "Южный поток", а также прямого транзита российского газа через Украину и Румынию в сторону ЕС. 
 
В связи с этим можно констатировать, что страны, которые выполняли указания из Вашингтона (Украина, Румыния) остались ни с чем, так как 7 декабря 2012 г. проект "Южный поток" был запущен при финансировании со стороны ЕС и России. Можно, конечно, следовать и дальше указаниям Вашингтонского обкома относительно сланцевого газа, который якобы в скором будущем заменит другие виды энергоресурсов, но перспективы относительно рентабельности этого проекта пока лишь теоретические и весь шум, поднятый вокруг него носит, скорее всего, пропагандистский характер, чем аналитический.
 
Не меньше вопросов возникает и по поводу размещения в Румынии элементов американской глобальной системы ПРО, так как "аргументы" США по поводу ее необходимости очень уж смешные. Ведь, нельзя же обороняться от таких ракет, которых нет в природе, и нельзя уберегаться от ядерного оружия, которого еще нет. (О "доводах" Бэсеску, по этому поводу, даже не стоит распространяться, так как он понятия не имеет что такое ракета, что такое ядерное оружие, и где на карте находится Иран, от которого Румыния собирается якобы защитить Европу, не говоря уж о тех опасностях, в которые он вверг свою страну по совету Вашингтона, в случае "асимметричного" ответа со стороны России). 
 
Естественно, что речь идет не об иранских ракетах, а об узаконении нахождения США в акватории Черного моря, и цель этого нахождения - не "защита демократии", как учит нас Хиллари Клинтон, а попытка взять под контроль энергетические зоны и энерготранспортные коридоры в Причерноморье и Прикаспии.
 
Возвращаясь к вопросу о федерализации Евросоюза отметим, что если федерализация ЕС удастся, то эта федерация унаследует (согласно положениям международного права относительно правопреемства государств) право вето в Совете Безопасности ООН, право обладать ядерным оружием, а также некоторые другие атрибуты великой державы. Кроме того, уйдет в прошлое принцип консенсуса, так как решения впредь будут приниматься, как в любом другом федеративном государстве - центральными федеральными властями. И относительно финансовой, банковской, монетарной и фискальной политики, и относительно внешней и оборонной политики.
 
Радует ли это Вашингтон? Разумеется, нет! Так как непременно возникнут вопросы о взаимоотношениях относительно валютного эквивалента, относительно биржевой и банковской политики, не говоря уж о вопросах внешнеполитических и оборонных.
 
И если США беспокоятся относительно возможного экономического укрепления ЕС в случае федерализации, но это более-менее для них терпимо, то относительно будущего Североатлантического союза прогнозы для Вашингтона самые мрачные, так как вряд ли Брюссель в качестве федеральной столицы ЕС потерпит, чтобы те или иные федеральные единицы (к примеру, Польша или Румыния) продолжали бы иметь на своих территориях военные базы США и продолжали бы участвовать в сомнительных военных проектах США, наподобие глобальной системы ПРО, которая, в конечном итоге, представляет угрозу для Европы, а иллюзорную "защиту" - лишь для США.
 
Отметим в связи с этим, что нет сомнения и в том, что в случае федерализации ЕС, и с появлением, в связи с этим, единой Европейской армии, Германия попросит США убрать военные базы со своей территории. До сих пор Германия не делала этого (хотя после падения Берлинской стены и распада СССР в германском обществе существовали и продолжают существовать такие тенденции), исходя из того, что она не обладала правом иметь ядерное оружие, в то время как у Франции такое право было. Наличие военных баз США на территории Германии практически сводило на нет любой гипотетически возможный конфликт с Францией, и это устраивало Бонн, а потом и Берлин, так как удовлетворяло ее потребности на том этапе.
 
Вместе с тем, экономическое возрождение Германии и ее превращение в одну из ведущих мировых экономических держав вскрыло слабые стороны такого политического курса, так как отсутствие ее политического влияния в мире (право вето в СБ ООН) плюс недостаточная военная мощь (отсутствие ядерного оружия) определило ее "серединное" место в мировой иерархии. Федерализация ЕС может исправить эти недостатки, превратив их в преимущества для Германии, которая, несомненно, будет иметь наибольшее влияние в новом федеративном государстве, и которая вряд ли потерпит и впредь статус "полуколонии" с иностранными военными базами на своей территории.
 
Вполне предсказуем, на наш взгляд, и подход Франции к проблематике американских военных баз в Европе, так как ее политика в этом направлении остается неизменной на протяжении более полувека, несмотря на некоторые "виляния" в этом отношении, связанные то со вступлением Франции в НАТО, то с ее выходом из него, то с ее обратным возвращением.
 
Возврат Франции в НАТО в 2009 г. многие связывают с российско-грузинской войной 2008 г., когда Франция, якобы, снова испугалась российской мощи и решила обезопасить себя, вернувшись в Североатлантический союз. Вместе с тем, существует мнение, что это был "ход конем" Николя Саркози, который предчувствовал, что против него может начаться уголовное преследование по окончании президентского срока и он, тем самым, обезопасил себя, обеспечив площадку для ПМЖ в США в случае неблагоприятного исхода судебного разбирательства.
 
Так ли это или нет - "вскрытие покажет", тем не менее, Франция вернулась во все структуры НАТО, как военные так и политические, в которых отсутствовала с 1966 г., ослабив тем самым одну из трех опор ЕС - Общую внешнюю политику и политику безопасности (ОВПБ), так как Германия осталась в одиночку в своем стремлении превратить ЕС не только в экономический, но и в политический и военный союз.
 
Отметим, в связи с этим, что авантюра Франции в Ливии не до конца понятна, так как неясно, связано ли это с намерением доказать свой статус "великой державы", и желанием безнаказанно "награбить награбленное", или же это отражает попытку Николя Саркози скрыть факт получения взятки от семейства Каддафи. В принципе, и одно, и другое отражают основы политики НАТО, так что не будем гадать на кофейной гуще, какие инстинкты двигали президентом Франции при принятии упомянутых решений.
 
Какова будет общая политика федерализованного ЕС к НАТО - вряд ли возможно прогнозировать на настоящем этапе, когда еще нет самой федерации. Однако, вполне предсказуемо, что новая федерация будет сотрудничать по военным и оборонным вопросам как с НАТО, если такая структура и впредь сохранится, или с США, если НАТО развалится или самораспустится, а также и с другими акторами на мировой арене, к примеру с Россией, Индией, Китаем, Бразилией.
 
Каковы будут приоритетные направления этого сотрудничества, во многом будет зависеть от конкретной ситуации и от общего расклада сил на мировой арене. Вместе с тем, вряд ли новая Европейская Федерация потерпит, чтобы ее военными и оборонными делами занимались страны-нечлены федерации (США, Канада, Турция), или чтобы отдельные субъекты федерации (Польша, Румыния) получали директивы оборонного и военного характера из Вашингтона, а не из федерального Брюсселя.
 
Это неминуемо приведет к тому, что взаимоотношения между ЕС и НАТО надо будет привести (наконец-то!) в порядок, и каждая из этих структур будет иметь свою отдельную внешнюю и оборонную политику, которые не обязательно будут противостоять друг другу, а будут отражать принципы и интересы каждой из сторон, возможно дополняя друг друга, но никак не заменяя их как в настоящее время.
 
В процессе федерализации ЕС определится и круг самих субъектов федерации и, на наш взгляд, здесь будет играть роль не только экономическая, культурная, технологическая и другие основы, но и конкретное отношение тех или иных будущих субъектов федерации к проблематике НАТО. Представляется, что если у некоторых членов ЕС будет слишком велико "натовское притяжение" в противовес "европейскому", то не исключено, что им "путь будет заказан" в качестве субъекта новой федерации.
 
Говоря о возможной федерализации Евросоюза почему-то все забывают об альтернативе ЕС - Европейской ассоциации свободной торговли (ЕАСТ ), созданной ещё в январе 1960 г. Великобританией, Ирландией, Данией, Швецией, Австрией, Португалией, Финляндией, Норвегией, Исландией, Швейцарией и Лихтенштейном как противовес Европейскому экономическому сообществу. Правда, эту организацию в разное время покинули и переметнулись в ЕС: Великобритания (1973), Дания (1973), Португалия (1986), Финляндия (1995), Австрия (1995), Швеция (1995), и сегодня только Исландия, Норвегия, Швейцария и Лихтенштейн остаются ее членами.
 
Вместе с тем, не исключено, что из-за существующего кризиса, а также из-за неэффективной реорганизации Евросоюза, в ЕАСТ могут вернуться некоторые из ее прежних членов, в первую очередь, Великобритания, которые не пожелают расставаться с некоторыми атрибутами суверенитета, что неминуемо последует в случае превращения ЕС в Федерацию.
 
Не исключено также, что в ЕАСТ ринутся и те страны, ныне члены ЕС, которым будет отказано быть субъектами новой Европейской Федерации из-за их несговорчивости или "нестандартности". Во всяком случае, в Евросоюзе, особенно среди некоторых "старых членов ЕС", бытуют настроения об исключении из их состава Румынии и Болгарии, или хотя бы не допустить их в зону Шенген и зону евро. 
 
Это может привести к появлению и укреплению другого актора на европейской арене, кроме ЕС, что само по себе не так уж и плохо, так как конкуренция лишь оздоровляет процесс, в отличие от монополии, которая приводит к деградации, что и стало заметно с ЕС в последнее время.
 
Вместе с тем, в Евросоюзе все более и более стал заметен и процесс дезинтеграции, в противовес общеизвестным интеграционным проце