Молдавский Гуантанамо

Источник: www.puls.md 

 
О чем молчат стены Оргеевского интерната для детей-инвалидов?
Оргеев. Центральная площадь. Под лучами зимнего солнца на памятнике Василию Лупу сверкает первый снег. «Cu prima zăpadă!» — воскликнул молодой прохожий и идет своим путем. «И вас с первым снегом», — говорю вдогонку. И действительно — хорошо. В первые заснеженные дни улочки Оргеева становятся уютнее.  Только эта красота слишком контрастировала с целью командировки. Всего в паре километров отсюда, в местном доме-интернате для инвалидов от боли не кричат только стены.
«Чужим» здесь не место «Кто вы такие? Пускать нельзя. Чужих нельзя, сказал!» — кричит бегущий к нам навстречу сторож. Представляемся репортерами газеты. Так, мол, и так, приехали познакомиться с дирекцией интерната, собственными глазами увидеть, в каких условиях содержатся воспитанники интерната. «Нельзя!» — переживает  охранник. Объясняю и, наконец,  требую поставить администрацию интерната в известность о прибытии журналистов. Отказывается. Спрашиваю, в чем дело. Апеллирую к закону о СМИ. Но у человека, которого поставили охранять от «чужих» это заведение, только один закон — слово директора Лидии Попа. «Ее нет на месте, ее никто не замещает. Или не знаю, кто ее там замещает… Если и есть кто, все равно к вам не выйдут. Если я вас впущу на территорию, мне она голову оторвет!»
Оставив нас за калиткой, встревоженный охранник скрывается за дверью центрального входа в детский дом. Проходит полчаса, и никакого ответа. В окнах мелькают лица сотрудников интерната, приседающих от взглядов журналистов под подоконники.
Вхожу на территорию учреждения. Просторные игровые площадки, новенькие детские качели и игровые брусья. Еще несколько лет назад благодаря опеке интерната со стороны третьего президента Владимира Воронина сюда было вложено много средств на ремонт здания, столовой, благоустройство территории. А строительство детских площадок профинансировал один из голландских спонсоров.  Но скоро полдень, а нетронутый снег на детских качелях и тропинках свидетельствует: сегодня детей на прогулку не выводили. И эта гробовая тишина — ни детского смеха, ни вообще хоть какого-то намека на присутствие детей.
«К вам никто не выйдет. Сказали, запрещено. И вообще, только с письменного разрешения Булиги. Да, так и сказали, без письма от Булиги никому здесь не место!» — говорит вернувшийся охранник и тихо добавляет, — Ну, как людей прошу, уходите скорее, здесь уже все расскажут Попе, когда та вернется, что я с вами разговаривал. Я останусь без работы…»
Против системы не попрешь? … скандальные подробности условий проживания детей с тяжелейшими формами психических и физических заболеваний в этом интернате стали всплывать наружу после того, как нынешний директор Лидия Попа уволила нескольких воспитателей. Как говорят сами уволенные сотрудники, все эти кадровые чистки начались из-за того, что воспитатели перестали закрывать глаза на творящийся ужас в стенах интерната. А по Оргееву ползут слухи, что, дескать, обиженные бывшие сотрудники поливают грязью руководство ни за что ни про что, а в интернате и питание, и содержание детей в норме. Если всё так, то почему детский дом больше походит на секретный объект, а воспитатели и технический персонал, все еще работающие здесь, рассказывают о шокирующих случаях бесчеловечного отношения к воспитанникам?
Последний скандал вокруг интерната разгорелся после того, как в СМИ попала видеозапись, подтверждающая, что детей учреждения кормят червивой едой. Эти снимки сделали сами воспитатели. Одного такого факта достаточно для уголовного преследования администрации интерната. Но таких фактов просто множество.
Не хочется приплетать сюда политику, ведь главные фигуранты во всем этом деле — дети. Только просится само собой: Лидия Попа является членом Национального совета ДПМ. Не зря охранник требовал пропуск, подписанный лично министром Булигой. Делегированной в правительство от той же Демпартии.
 «Сил дальше молчать уже нет», — говорят сотрудники. По их словам,  сегодня интернат — это «настоящая тюрьма, в которой детей избивают и морят голодом».
Нина Анатольевна Ботнару, недавно уволенная администрацией из-за того, что забила тревогу о нарушениях, проработала в этом интернате более 17 лет. Такой сотрудник с высшим образованием в подобных учреждениях, где каждый ребенок страдает тяжелейшими формами заболеваний, — на вес золота. Они как связующее звено между больными детьми и внешним миром. Но о какой интеграции и возвращении детей в семью может идти речь, если с недавних пор в интернате стали избавляться от воспитателей: логопедов, психологов, социальных работников? В итоге сегодня на 170 сотрудников интерната приходится всего 11 воспитателей. А ведь некоторых специалистов не было никогда. «О кинетотерапевте мы могли только мечтать», — говорит Нина Ботнару.
Технический персонал получает мизерную зарплату — 700 леев в месяц (кстати, также в нарушение закона).
Изувеченные Другой бывший сотрудник интерната, Ольга Гроссу, рассказывает, что по правилам вообще должно работать три врача, а работает один. А на уход за 10–15 детьми выделяется одна няня. «В лучшем случае дети целыми днями сидят на полу или лежат в койках, нельзя играть, нельзя свободно передвигаться по комнате, выходить на прогулку. Доходит до того, что дети от такой безнадеги сначала выгрызают себе ногти до крови, а потом полностью сгрызают кожный покров на пальцах», — говорит Ольга Гроссу.
«А что им еще делать, если они годами могут общаться только с потолком и Господом Богом», — добавляет  Нина Ботнару.
 «Ребенок, к примеру, откусил ухо другому ребенку. Такие случаи замалчиваются. Хотя должны фиксироваться все происшествия подобного рода. Здесь нужно понимать, что дети больные, сложные, но для того, чтобы не было такого, им следует обеспечить должный уход, которого, к сожалению, нет», —  продолжает Ольга Гроссу.
В этом доме-интернате травмирование детей — обычное дело. О таких случаях становится известно только тогда, когда уже не обойтись без посторонней медицинской помощи. Например, если ребенку обожгли кипятком руку, и на второй день кожа пошла волдырями и начинается нагноение. Врачам из местной горбольницы тоже есть что рассказать. Один из таких воспитанников как раз сейчас получает лечение в стационере.
Еще один пример. В 9 группе интерната есть один воспитанник — очень общительный мальчик, несмотря на тяжелую болезнь, он может себя сам обслужить, наводить порядок в комнате. Такие ребята подают надежду на то, что смогут интегрироваться в общество. Ольга Гроссу рассказывает: «В один из дней на прогулке со своими детьми я слышу, что этот мальчик кричит. Подхожу к няне спрашиваю, почему ребенок кричит. На что мне отвечают, что ему запрещено выходить на прогулку. Почему, спрашиваю? «Потому что он разговаривает с воспитателями». А через пару дней сестра-хозяйка и кладовщица загнали этого мальчика в ванную комнату и били его головой об стену. В итоге ребенок получил травмы. Но ему не была оказана медицинская помощь. «Куда этот бедный ребенок должен обратиться за помощью? Он улучил момент и тихо-тихо, как мог, рассказал мне об этом случае», — вспоминает бывшая сотрудница интерната.
Еще один вопиющий случай. Во время кормления ребенку-колясочнику няня насквозь пробила ложкой нижнюю губу. Вместо того, чтобы обратиться за квалифицированной медпомощью, сотрудники интерната решили не обращать внимание. И ребенка больше трех месяцев кормили с разорванной губой. В конечном итоге у ребенка сгнила вся нижняя губа. Только тогда решили отвезти мальчика к врачу, который был в ужасе от увиденного.
Голодание по расписанию Большинство детей Оргеевского интерната полностью зависимы от персонала. Они ходят под себя, не могут себя обслуживать, поднести ложку ко рту, выйти на прогулку. На каждую такую группу должны выдаваться памперсы. Но вместо этого, нянечки придумали «систему», как реже менять подгузники: детей решили поить и кормить поменьше.  А раз в четыре дня всем воспитанникам с опухшими от воспаления животами делается искусственное опорожнение при помощи свечей. По словам бывших сотрудников интерната, каждая новая няня проходит полный инструктаж, как следует себя вести, сколько еды и питья давать детям, чтобы они как можно реже справляли естественные потребности.
При этом средств на памперсы всегда поступало достаточно.
«Дети этого интерната не знают, что такое мясо, фрукты, овощи. Даже конфеты, которые приносят спонсоры на праздники, потом разворовываются руководством интерната на глазах у детей и воспитателей, а также технического персонала. Так, в прошлом году воспитатели подняли вопрос, почему дети не получили подготовленные для них новогодние подарки. И даже поставили об этом в известность министерство. В итоге детям вернули украденные у них конфеты и печенье, только не раздали в руки каждому ребенку, а перемололи и добавили в кашу (!)», — вспоминает Ольга Гроссу.
Как-то Нина Ботнару подняла вопрос о смене меню. «Пока я работала в 14 группе, там никогда не подавали борща, всегда был суп с рисом. Из-за такой рисовой диеты дети все время страдали запорами. На какое-то время я добилась своего — меню сменилось. Вы не представляете, сколько было радости у детей. Они впервые узнали о существовании таких продуктов, как, например, вареное яйцо», — говорит Нина Ботнару.
Нынешней осенью в интернате случился «бунт». Дети в возрасте 18–19 лет из 20 группы громко переживали увольнение своего воспитателя.  «Это моя бывшая группа, — рассказывает Нина Анатольевна Ботнару, — когда меня уволили, дети растерялись, они стали вести себя агрессивно и перестали слушаться». Эти дети страдают ДЦП, но в состоянии анализировать происходящее, высказывать свое мнение. Каждый день они требовали вернуть им тетю Нину. В итоге группу просто расформировали».
Ничего не происходит? По словам Луизы Артеменко, которая работает воспитателем в интернате, воспитатели неоднократно обращались в министерство с указаниями на многочисленные нарушения прав детей-инвалидов и бесчеловечное к ним отношение. «Мы пытались обратить на это внимание, указать на то плачевное положение, в котором находятся дети. Сколько раз мы сообщали о фактах нарушения прав детей в Минсоцзащиты, но никакой реакции не последовало», — говорит она.
С одной стороны — есть прямые свидетельства бывших и нынешних сотрудников Оргеевского интерната. С другой – пока проблема не была поднята в парламенте, в правительстве и местной власти на сигналы не реагируют. Почему, к примеру,  местные органы не пытаются вмешаться в ситуацию? С этим вопрос мы обратились к примару города Виталию Колуну. Градоначальник заявил, что для него доступ в интернат для детей с ограниченными возможностями такой же закрытый, как для любого журналиста. Мало того, администрация города в курсе о том, что творится в интернате, и по-человечески осуждает, но…ничего не может сделать. «Интернат находится на балансе правительства и напрямую подчиняется и финансируется Министерством социальной защиты», — попытался объясниться Виталий Колун. Он добавил, что с другими детскими домами в Оргееве «администрация города работает вполне успешно, и в них таких проблем нет».
А что же остальные сотрудники интерната? Многие предпочитают замалчивать происходящее, делать вид, что ничего не происходит.
Все боятся увольнений и молчат. На вопрос — что же вы молчите, няни отвечают: у нас дети, семьи, где найдешь работу после скандала с Попой.
В Оргеевском интернате, кроме сирот, есть дети с родителями, которым не все равно. Первыми забили тревогу именно они. Но каждый раз родителям затыкали рот — будете много говорить, получите ребенка домой со всеми вытекающими.
А сами дети ничего сказать не могут.