«Объединения с Румынией быть не может. Все, кто активно и громко говорит о нем, – провокаторы и должны отвечать за то, что

Из качественной глины талантливый скульптор может создать шедевр, а дилетант - посредственную вещь. Примерно то же происходит с национальным самосознанием и менталитетом. Разумно делая ставку на лучшее, потенциал нации можно укреплять, а вот пытаясь заработать бонусы, противопоставляя людей друг другу, легко добиться того, что даже сильный потенциал «выстрелит», в лучшем случае, вхолостую.
 
На этой неделе Молдова отмечает национальные праздники, связанные с рождением нашей страны в ее современном формате - День независимости и Limba noastra. Самое время задуматься, почему за 21 год наше государство и его жители так и не определились с тем, на каком языке говорят и в какой стране хотят жить.
 
Побеседовать на эти темы мы предложили художественному руководителю театра Satiricus I.L. Caragiale, главе Союза театральных деятелей Санду Греку. В минувшее воскресенье он был награжден Национальной премией, которую, начиная с прошлого года, присуждают выдающимся деятелям, обогатившим науку, культуру, искусство или спорт, с чем мы поздравляем маэстро от всей души.

Дело рук спецслужб

- У нас получился некий парадокс. С одной стороны, мы каждый год празднуем День независимости и Limba noastra, но в то же время до сих пор спорим, на каком же языке говорим, и куда бы нашей стране деть свою независимость - то ли себе оставить, то ли отказаться от нее. В чем вы видите причины всего этого?

- Я горжусь тем, что живу в Молдове, здесь мои корни, предки. И мне больно наблюдать, как последние 20 лет никто не пытается решать вопросы национального самосознания и самоидентификации. Кто мы на этой земле? Мне обидно, когда мне предлагают быть членом другого государства и когда мой язык, румынский, называют несуществующим термином и закрепляют это конституционно. Нам пора в Книгу рекордов Гиннеса подавать заявку за конституционную ложь.

На днях слышал выступление одной украинки из Кишинева, которая говорила, что, когда не уважают украинский язык, она чувствует себя второсортной. Я понимаю ее. В Молдове, начиная с 90-х годов, как и в других советских республиках, спецслужбы делали все, чтобы мы не могли понять, кто мы. Русский знает, что он русский, еврей - что он еврей, грузин - что он грузин. А мы кто? Пока мы не ответим на этот вопрос, так и будем жить второсортными людьми. Мы - румыны из Молдовы, у нас общая с Румынией история и язык, но это не значит, что мы должны объединяться. На испанском говорят и в Испании, и на Кубе, и в Венесуэле, но это три разных государства.

Я возмущаюсь до глубины души, когда мне говорят, что Эминеску или Караджиале - это румынские классики, но не мои. Это то же самое, что сказать русскому в Молдове, что великий Пушкин, Чехов, Достоевский - это достояние русских, живущих только в России. Или что русский язык в Молдове - совсем не русский, а кишиневский или какой-нибудь другой, а история русских в Молдове начинается с 1924 года. Русский ребенок должен знать свои корни: должен знать о Иване Грозном, Петре Великом, Екатерине II, Потемкине... Иначе он становится манкуртом. И мы, молдаване, не знающие своих корней, становимся манкуртами.

Толернатность у нас в крови

- У вас была возможность уехать в нелегкие 1990-е. Почему вы остались?

- Возможность действительно была, в 1996 году в Стокгольме у меня был проект в Королевском театре, после которого мне предложили остаться. В Молдове тогда продукты давали по карточкам, а в Швеции за один спектакль я заработал на BMW. Но я вернулся, потому что здесь мои корни, я горжусь тем, что живу в Молдове. На этом маленьком пятачке есть уникальное сочетание культур и национальностей, собственная атмосфера - поверьте, в Молдове хорошо жить. У нас другие проблемы - экономического характера. А толерантность, многонациональность и все остальные ценности, которыми живет Европа, у нас уже в крови, они приходят с молоком матери. Посмотрите на детей на улице.

У нас нет межнациональной вражды, хотя некоторые и стараются представить это в другом свете. Даже в Приднестровье межнационального конфликта не было, я часто бывал там в начале 90-х и знаю, что люди думали не так, как это озвучивала официально власть. И сегодня приднестровский вопрос политики с обеих сторон - и Филат, и Шевчук - готовы решить. Главное - не мешать, не проводить реформы «хирургическим методом». Мы уже на своем опыте убедились в том, что такой способ не работает.

- Что вы имеете в виду?

- В начале 1990-х, к сожалению, все министры были набраны с улицы, без опыта, а потому было сделано немало ошибок. Одна из них - так же хирургическим методом пытаться внедрить румынский язык. Причем заставляли его учить даже стариков. А зачем? Если бы 20 лет назад ввели обязательное изучение румынского языка не только для молдавских школ, но и для школ нацменьшинств, сегодня проблема языка исчезла бы. Каждый из нас должен гордиться своей национальностью - это основа нашего взаимопонимания.

Больше практичности
- По-вашему получается, что Евросоюз с его ценностями уже у нас в голове. Но кто-то играет на настроениях людей, пытаясь провести параллель между Европой и объединением с Румынией.
- Объединения быть не может. Все, кто активно и громко говорит о нем, независимо, «за» или «против», - провокаторы и должны отвечать за то, что не любят Молдову. У Румынии и Молдовы общая история, но мы по-разному вообще развиты и воспитаны. Более того, Германия, Франция, Италия не разрешат Румынии стать больше, пересмотра границ не будет. Разговоров об объединении не будет, когда появится соответствующее образование.

К примеру, название «История румын» только накаляет страсти. Дети должны изучать историю и, в этом предмете должно быть место для гордости за свою национальность. Чтобы каждый ребенок испытывал гордость за свой народ: и гагауз, и болгарин, и украинец, и русский. Тогда и гордость за эту страну, которой нам очень не хватает, - появится. Мы должны понять, что каждый из нас имеет свои корни, но сегодня мы - единая страна Молдова.

- Пессимистические прогнозы говорят, что к 2020 году в Молдове никого не останется. Что вы думаете по этому поводу?

- Это ложь. У нас есть экономические проблемы, но есть и спокойная атмосфера для жизни, у нас нет межнациональных разногласий - а это важно, и многие страны уступают нам в этом. Я верю, что когда-нибудь родится новое поколение людей-космополитов, которые будут смеяться над вопросом: «На каком языке мы говорим: румынском или молдавском?» В сегодняшней молодежи уже появился прагматизм. А это дает надежду на то, что мы увидим сильную страну, жители которой гордятся знанием румынского языка и своим триколором.
Я верю, что когда-нибудь в Молдове будет не один государственный язык (и тот не знают какой), а несколько: и русский, и украинский, и гагаузский. И если и гагауз, и русский, и украинец будут знать румынский, то и мои дети будут знать и гагаузский, и украинский, и русский. Давайте будем уважать друг друга и начнем строить взаимоотношения так, и это приведет нас к жизни в сильном государстве Республика Молдова. Я верю, что это будет, потому что мы живое, здоровое общество.
Наталья Камбур

***
Мне смешно, когда говорят о потере достоинства из-за глобализации. Сегодня от нее никуда не деться, но мы ничего не теряем. Наоборот, глобализация заставляет вернуться к своим корням. Когда знаешь свою истории, знаешь, кто ты, появляется гордость за себя, за страну, в которой живешь.
 
О театре
- Я из южного села Колибаш. Уже в пятом классе ставил спектакли, и с детства у меня была одна цель в жизни - открыть театр в Кагуле. После окончания института в Кишиневе в 1983-м я вернулся в Кагул, чтобы реализовать мечту. Зашел в местную администрацию, там меня приняли и предложение одобрили. Но нужно было добиться одобрения Кишинева и Москвы. Написали официальное письмо. Я еще год продержался, работал в доме культуры, жил в общежитии профтехучилища. Никакого ответа не приходило, и я вернулся в Кишинев. Потом меня забрали в армию, а по возвращению начал работать в театре Матеевича у Андрея Вартика. В 1987-м поступил на высшие режиссерские курсы в Москве, стал режиссером-стажером у Райкина в театре «Сатирикон». А в это время тогдашний министр культуры Григорий Кушнир получил, наконец, документы с одобрением открыть театр в Кагуле. Я был очень рад, что мечта моя сбылась, хоть открывал его не я. Вернувшись из Москвы, я все-таки открыл свой театр - театр сатиры Satiricus. На тот момент Молдова была единственной союзной республикой, где такого театра не было. Сегодня наш театр многоязыковый, хотя некоторые называют его «националистическим». Кроме постановок на румынском, мы вот уже 12 лет играем «Мастера и Маргариту» Булгакова, спектакль идет сразу на 7 языках. Некоторые пьесы ставим на языке оригинала, чтобы достовернее передать атмосферу и прочувствовать культуру: «Кармен» Мериме играем на испанском, «Метаморфозы» Овидия - на латыни, а «Брак поневоле» Мольера - на французском.

О поколении
- Мы живем в динамичное столетие. Взгляды на моральные и культурные ценности стремительно меняются. Еще 10 лет назад в театрах ставили много спектаклей в трех действиях, сегодня - чаще одноактные. Раньше к походу в театр готовились часами, приходили, чтобы на антрактах обсудить пьесу или игру, сегодня - приходят в джинсах: получить информацию и побежать, некогда даже в буфет заглянуть. Но обвинять новое поколение бессмысленно - такова диалектика жизни.