Кишиневу нечем крыть козыри Рогозина

20.04.2012    


Визит Дмитрия Рогозина в Кишинев и Тирасполь еще раз высветил неадекватность правящего в Молдове Альянса, который сам не знает, чего хочет, и предпочитает не решать реальные проблемы, а, как страус, прятать голову в песок, делая вид, что все хорошо и никаких проблем не существует.  
Шок и растерянность

После провала Меморандума Козака Москва почти девять лет хранила молчание по поводу ситуации в Приднестровье и своих отношений с Молдовой. Время от времени на авансцену выходил санитарный врач Геннадий Онищенко, который все эти годы был главным российским лицом, ответственным за отношения с Молдовой. 

После избрания президентов в России и в Молдове, когда стало ясно, что в Москве шесть лет у власти будет Владимир Путин, а в Кишиневе еще три года будет править АЕИ, политический тяжеловес Рогозин был назначен на двойной пост ― сопредседателя российско-молдавской межправительственной комиссии и спецпредставителя президента РФ по Приднестровью. На этой неделе он посетил с первым визитом Кишинев и Тирасполь.

То, как повел себя и что сказал представитель России после девятилетнего молчания Москвы по поводу происходящего в Молдове и Приднестровье, повергло в шок и растерянность официальных лиц в Кишиневе и окрылило приднестровцев.

Но на самом деле Рогозин не сказал ничего нового и неизвестного. 

Он сказал, что Россия продолжит свою миротворческую операцию в Приднестровье, что она не только не выведет оттуда своих военных, но проведет перевооружение и переоснащение воинских частей в регионе в соответствии с общим планом модернизации вооруженных сил РФ, рассчитанным, как минимум, на ближайшие 10 лет.

Он сказал, что Россия не будет вывозить боеприпасы со складов в Кобасне, а будет их утилизировать на месте, если же состояние позволяет ― продлевать сроки хранения.

Он сказал, что Россия продолжит оказывать Приднестровью финансовую помощь, будет и дальше поддерживать своих соотечественников, хотела бы открыть в Тирасполе как консульство, так и бюро спецпредставителя, то есть самого Рогозина, по Приднестровью.

Он сказал, что, если Кишинев не признает самостоятельность Приднестровья, то ему придется самому отвечать по долгу региона за газ в размере свыше 3 млрд. долларов, которые формально «висят» на молдо-российском СП «Молдовагаз».

Он сказал, что политики в Кишиневе должны определиться, чего они сами хотят, какова их идентичность, куда они намерены вести страну.

Он высказался против унии Молдовы с Румынией, предупредив, что, если она произойдет, Приднестровье в Румынию не пойдет, а останется самостоятельным.

Рогозин не сказал ничего такого, чего Россия не говорила бы раньше, за исключением разве что намерения открыть в Тирасполе бюро своего спецпредставителя. Но заявления Рогозина вывели из равновесия молдавские власти, потому что впервые за многие годы все это было сказано в концентрированной, систематизированной форме, причем местом, где были сделаны все эти важные заявления, был избран не Кишинев, а Тирасполь.

Москва сказала, чего она хочет и как она видит различные варианты развития ситуации. Кишинев пока ничем не ответил, если не считать срочное приглашение на брифинг в правительство западных послов.

Власти Молдовы, наверно, думали, что, раз они не слышали от российских представителей подобных вещей почти 10 лет, то уже никогда и не услышат. Но проблемы не рассосались сами собой, и когда властям о них просто напомнили, они растерялись. А мысль о том, что эти проблемы надо бы еще как-то и решать, приводит политиков, дипломатов и экономистов в прострацию, потому что они просто не представляют себе, как можно вернуть долг в 3 млрд. долларов или заставить российских военных уйти из Приднестровья.


Надежда на Запад

Рогозин выложил на стол целую колоду козырей, которые молдавским политикам, кроме русского мата, крыть нечем.

Можно себе представить, что случится с одним лишь газовым долгом, если «Газпром» вдруг решит переуступить его какой-нибудь третьей компании, которая, заручившись решениями судов в Санкт-Петербурге и Каушанах,  заберет у правительства за долги все, что только можно. И таких рычагов у России много — вплоть до признания независимости ПМР и размещения там радара для слежения за американской ПРО в Румынии.

У Кишинева есть лишь один инструмент противодействия давлению Москвы — поддержка Запада. Он, очевидно, продолжит оказывать Молдове финансовую и политическую помощь, но идти из-за нее на открытый конфликт с Россией не станет. Запад и Россия очень тесно сотрудничают во многих областях. Они реализуют экономические проекты на триллионы долларов. Им нужно находить общий язык по многим действительно важным проблемам международной политики. Молдова, увы, если и входит в список этих проблем, то не в первую, и не во вторую их десятку. Ею будут заниматься по остаточному принципу.

Если Россия, ЕС и США придут к какому-либо согласию по поводу приднестровского урегулирования, то Кишиневу и Тирасполю об этом сообщат и принудят к реализации утвержденного в больших столицах плана. Если не договорятся, ситуация так и будет оставаться замороженной.

Бухарест, которому никакое Приднестровье не нужно, будет и дальше работать  против реинтеграции Молдовы. Официальная доктрина двух румынских государств, отказ подписать с Молдовой базовый договор и договор о границе, непризнание молдавского народа как такового, финансирование «пятой колонны» в Бессарабии — все эти действия Румынии подрывают Молдавское государство, не способствуют его реинтеграции и льют воду на мельницу сепаратизма.

Дипломаты могут всю жизнь заниматься туризмом за казенный счет в формате «5+2», но так и не приблизиться к политическому решению приднестровской проблемы.

Время работает против Молдовы

Это ей нужно восстановить свою территориальную целостность и развиваться как государство. В сказки про евроинтеграцию уже мало кто верит. На одних «еврокапризах» далеко не уедешь. Россия же, как и Приднестровье, никуда не торопятся. Они могут ждать еще 20 лет, а потом еще 20 лет, пока не подвернется удобный момент для признания ПМР.

Нынешние политики в Кишиневе и Тирасполе не заинтересованы в том, чтобы договариваться по основному вопросу о политическом урегулировании. Второстепенные проблемы экономического и гуманитарного характера решаться будут, и это само по себе очень хорошо, но дискуссии по главному вопросу, о статусе Приднестровья, могут продолжаться бесконечно без какого-либо конкретного результата.

Лидерам Приднестровья объединение с Правобережьем не нужно, потому что им и так хорошо. Альянсу за европейскую интеграцию объединение с Левобережьем тоже не нужно, потому что такое объединение поставит крест на политической карьере лидеров этого Альянса. 

В Молдове зарегистрировано 2,6 млн. избирателей, из которых на выборы ходит 1,6-1,7 млн. человек. В Приднестровье 400 тыс. избирателей, из которых к урнам для голосования приходит около 300 тыс. Если эти цифры сложить, то получится 3 млн. зарегистрированных избирателей при явке на выборы около 2 млн. человек. При новом раскладе Партия коммунистов и та приднестровская партия, которая вступит в общемолдавскую политику, всегда будут иметь вместе больше половины голосов, и нынешние партии Альянса никогда не смогут получить более 40 процентов голосов. Это означает, что в объединенной Молдове будет сформирована совершенно новая власть, которая изменит и внешнеполитический вектор страны. Вместо разговоров об европейской интеграции будет постепенно проводиться политика на интеграцию в структуры типа Таможенного союза, Единого экономического пространства и ЕврАзЭс. Партии бывшего Альянса будут протестовать, но если новая власть улучшит жизнь людей, они ее поддержат.

Если политическое решение приднестровской проблемы будет найдено, то это случится не через год, и не через два. Об этом Рогозин тоже заявил открыто, высказавшись за то, чтобы в ближайшие годы укрепить экономику и социальную сферу Приднестровья, сделав его  конкурентоспособным по отношению к Молдове. 

Сами лидеры Приднестровья заинтересованы в том, чтобы выталкивать Правобережье в Румынию, обосновывая тем самым собственную самостийность.

У России есть все рычаги политического и экономического влияния на Приднестровье и экономические рычаги влияния на Правобережье. Возможно, что после очередных выборов в Молдове в 2015 году к власти   в Кишиневе придут силы, больше ориентированные на Россию и на интеграцию на Востоке.

Разговоры о том, как бы сделать Правобережье привлекательным для Левобережья, так и будут оставаться благими пожеланиями. Лидеры Альянса даже друг другу непривлекательны, не говоря уже о всем населении Молдовы, а тем более Приднестровья.

Учитывая полную неадекватность нынешней молдавской власти, которая не видит ничего за пределами своей песочницы, время до выборов будет потерянным для развития периодом стагнации и депрессии.


Дмитрий Чубашенко, директор «Панорамы»
editor@pan.md