КИЕВ, 30 марта / РИА Новости Виктор Авдеенко /. Неделя прошла с момента подписания в Брюсселе декларации о модернизации украинской газотранспортной системы, а страсти по этому поводу и не думают остывать. В то время как ведущие политики и эксперты ломают копья, рассуждая над тем, кому все это выгодно, кого и в чем кинули, простым обывателям остается расслабиться - но при этом удовольствие не гарантировано.Что же произошло в действительности и есть ли повод, в частности, для победных реляций Украины, негодования России и коварного молчания Европы?Первое, что очевидно, - появившаяся на свет в Брюсселе декларация предполагает либерализацию газового рынка Украины, независимого оператора ГТС, модернизацию системы и возможное увеличение ее мощности на четверть. Кроме того, возможность покупки газа европейскими странами не на своих кордонах, а на восточной границе Украины.В принципе, ни в чем из перечисленного не содержится нарушения международных обязательств Украины, за что она могла бы вызвать гнев Москвы. Разве что положение о закупке газа на восточной границе Украины, так как это противоречит контрактам России и ЕС. Именно Европа подверглась критике со стороны РФ за это нововведение.Тем не менее, Москве есть за что сердиться на Киев. Так, например, создание независимого оператора ГТС означает, что нынешний ее оператор - "Укртрансгаз" (надо полагать, он и останется оператором) - должен быть выведен из-под контроля "Нафтогаза", частью которого является. Не секрет, что "Нафтогаз" уже который год находится в преддефолтном состоянии. Деятельность компании по закупке газа в РФ и его последующей продаже внутри страны является убыточной, так как население не в состоянии платить реальную цену, и единственным источником покрытия этих убытков как раз является доход от транзита. Если две компании - "Нафтогаз" и "Укртрансгаз" - будут разделены, "Нафтогаз", в случае неспособности расплатиться с "Газпромом", вряд ли сможет предложить монополисту что-нибудь стоящее в качестве компенсации - разве что мебель да документацию, которую не так давно искала СБУ - но это и в Москве имеется.Поэтому есть от чего заволноваться. Равно как и от заявления, что уже модернизированная украинская труба сможет поставлять не 140 миллиардов кубов газа в год, а целых 200. Тогда, по крайней мере, для европейцев вопрос о "Северном" и "Южном" потоках перестает быть столь уж актуальным. Понятное дело, что, решив, например, использовать ГТС для прогонки подсолнечного масла, Украина вызвала бы в мире, как минимум, удивление, а, скорее всего, и серьезные штрафы, так как действующие контракты предусматривают совершенно другое ее назначение. В связи с этим возникает вопрос: а будет ли необходимый объем газа для нашей трубы? То есть, потенциально он есть - Европа ежегодно потребляет около 300 миллиардов кубов газа, и вряд ли потребность в этом виде топлива существенно снизится в ближайшее время. А вот будет ли это обязательно российский газ, - здесь могут возникнуть сомнения. Во-первых, Россия уже пригрозила развернуть свои газопотоки на Восток, во-вторых, ЕС сам неоднократно заявлял, что намерен диверсифицировать поставки. Есть планы по увеличению поставок из Африки, прокладке маршрутов с Ближнего Востока и из Каспийского региона, все большие обороты набирает технология сжиженного газа.Поэтому здесь появляется третья составляющая нашей проблемы - а какова цена модернизации газотранспортной системы для Украины?Несмотря на то, что конференция в Брюсселе называлась инвестиционной, речь на сегодня идет исключительно о кредитах. То есть, деньги Украине придется возвращать. Кроме того, Киев должен будет выполнить ряд условий, которые отечественные специалисты считают невыгодными. Более того, такие условия существуют и для европейских энергокомпаний, например, все то же разделение функций по продаже и транзиту энергоносителей, но и в ЕС они не всегда выполняются. Однако тамошние и денег не просят.Отремонтировав за собственные средства трубу - раз европейские кредиты нужно отдавать, то, по сути, речь идет именно о своих деньгах, Украина может столкнуться с тем, что ее ГТС не будет наполняться полностью. В связи с последними событиями уже можно не сомневаться, что Россия все же построит «потоки», сколько бы ей это ни стоило. По оценке экспертов, даже, если будет построен только "Северный поток", заполняемость украинской ГТС сократится с нынешних 120 миллиардов кубометров до 90 миллиардов кубометров в год - то есть на четверть, а в случае введения в строй еще и "Южного потока" - до 65-70 миллиардов. В свете этого увеличение мощности трубы до 200 миллиардов да еще такой ценой - как в прямом, так и переносном смысле - кажется абсурдным.На память приходит другой "проект века" Украины - нефтепровод "Одесса-Броды", построенный для транспортировки каспийской нефти в Европу. В результате из-за отсутствия ветки в Польшу трубопровод работает в реверсном режиме, качая небольшие объемы российской нефти. Не получится ли так, что Украина вложит колоссальные средства в модернизацию своей ГТС, которая никому не будет нужна? Одно дело - изменение правил игры на своем газовом рынке в свою же пользу, и совсем другое - вложение огромного количества денег в заведомо провальный проект. Кстати, до сих пор точно не известно, сколько европейцы нам готовы одолжить. Называются суммы, не превышающие 3 миллиардов долларов. Хватит ли этих денег, или придется добавлять? Если придется, где их брать? Россияне утверждают, что на ремонт украинской трубы нужно 16 миллиардов долларов. Даже если эта цифра преувеличена, что мы будем делать, если действительно окажется мало? Россиян звать? А они теперь согласятся? Премьер-министр Юлия Тимошенко говорит, что японцы дадут.А если - нет? И, в конце концов, нужно ли нам модернизировать свою ГТС, если российская, являющаяся частью единого целого с нашей, остается в прежнем – скажем прямо, не самом хорошем состоянии? Строились-то они одновременно. Каждый, кто делал ремонт в квартире, знает, что значит менять трубы, если прогнил весь стояк.В общем, вопросов пока больше, чем ответов. Единственное, хотелось бы, чтобы эти вопросы ставились до принятия далеко идущих решений. Пока создается впечатление, что в большинстве случаев происходит как раз наоборот.