К 40-летию творческой деятельности знаменитого молдавского певца Иона Суручану «Комсомолка» публикует с любезного разрешения автора и издателя Николая Рошки отрывки из книги «Страна моей любви» из серии «Авгуры», которая совсем скоро выйдет в свет. Из-за «Норока» Ион Суручану едва не поставил крест на карьереКак-то утром Михай Долган пригласил меня в свой кабинет. Там у нас состоялся неприятный разговор. Я почувствовал что-то неладное по тону. Михай редко говорил таким удрученным голосом: - Ион, ты знаешь, я очень извиняюсь, но тебе придется вернуться в Молдову. - Я чем-то не подхожу организаторам концертов? - Людей в коллектив выбираю я, а не организаторы. Ты идеально подходишь. - Тогда в чем дело? - Мне из Кишинева позвонил директор Филармонии. Он сказал, что тебе срочно нужно выезжать домой. Министерство культуры предупредило, если не вернешься, тебя дисквалифицируют как профессионального исполнителя. - Пускай дисквалифицируют, тоже мне спортсмены! - Ты понимаешь, что это означает? После такого можешь поставить крест на карьере. - Крест на мне там поставили уже давно. - Не выдумывай! Тебя там очень ценят. Если бы не ценили, не давали бы столько шансов. В этом есть доля и моей вины. Я думал, все обойдется. Но, видишь, они серьезно настроены. Значит, ты им очень нужен там. Поезжай. - Ну что ж, счастливо оставаться! Не помню, как, но я все-таки попрощался с коллективом и отправился домой. К «Bucuria» не вернулся. В смысле - к их гастролям. По плану, музыканты гастролировали по России пару месяцев без меня, а я просто сидел дома и бездельничал. Когда же вернулся из Москвы, сразу пошел к директору Филармонии. Тогда ее возглавлял Александр Федько. Он меня не ругал, сам все прекрасно понимал и очень болел за опальный «Noroc». В душе он одобрял мой поступок. Но ничем не мог помочь. Говорил, что не в силах сражаться с Министерством культуры. Я верил. Поэтому просто опустил руки. Именно Федько позволил мне отдышаться пару месяцев дома. Сказал, что дает мне время на реставрацию и не отправляет обратно в Россию, к ребятам из «Bucuria». Моя пассивная реставрация обошлась Филармонии в полный месячный оклад. Под свою ответственность Александр Федько оставил меня в Кишиневе на полной зарплате. Наверное, в виде компенсации за загубленные возможности.«Молдавский Челентано» родился на Центральном телевиденииСтав достаточно популярным в Молдове, я получил свою первую «красную строку». Сейчас мало кто помнит, что это такое. Раньше, если на афишах фамилию артиста писали красной краской, это означало, что у него сольное отделение в концерте. Так вот, свою первую «красную строчку» я получил, будучи в составе ансамбля Петри Теодоровича. Что давала эта привилегия? Помимо уважения, естественно, это влияло на зарплату и гонорары от концертов... ...В 1984-м, когда я как раз являлся солистом «Contemporanul», к нам в республику из Москвы приехала группа людей с Центрального телевидения. В те годы самой популярной всесоюзной передачей считался эстрадный конкурс «С песней по жизни». Он проходил в разных регионах СССР. На этот раз весь соревнующийся юго-западный регион планировали собрать в Кишиневе. Организаторы из Москвы приехали, чтобы посмотреть наш самый солидный дворец - «Octombrie». Дворец их устроил, аппаратура и свет - тоже. В общем, Молдове предстояло подготовиться к приему гостей. И предстояло еще кое-что. Мы вместе с москвичами должны были отыскать человека на роль соведущего известной исполнительницы Ксении Георгиади. Съемки начинались в сентябре, а в августе организаторы конкурса захотели со мной увидеться и познакомиться. Встретились, поговорили. Судя по реакции, я произвел на них приятное впечатление. Ну, мне всегда нравилось общаться. К тому же, в общении я очень легкий человек. Да и тембр моего голоса москвичам очень уж понравился. Особенно живьем. Они долго восхищались и уверяли, что впервые слышат такое чудо. Я согласился, потому что прекрасно понимал: это отличная возможность засветиться на Центральном телевидении. К нам приехали музыканты и исполнители из Украины, юга России, Прибалтики. Молдова тогда не участвовала в конкурсе. По правилам, принимающая республика не имела права соревноваться. Жюри, разомлевшее от гостеприимства, лишилось бы своей беспристрастности. А дело-то у них серьезное – искать новые таланты. Но все прошло на достойном уровне. После соревновательной части мы с Ксенией должны были обязательно выступить. Прямо перед эфиром нам объявили, что петь будем шлягер Яна Райбурга «Astа searа». Мне-то ничего, эта песня как раз из моего репертуара, а вот Ксения волновалась. Ей пришлось за тридцать минут выучить текст на румынском языке. Не просто выучила, она спела с таким подозрительным молдавским акцентом, что вся Молдова признала в ней свою блудную дочь, наконец-то вернувшуюся домой. Люди были уверены, что она скрывает свое происхождение. Надо же, чтобы случилось такое совпадение! Заключительный концерт проходил именно в день моего рождения – девятого сентября. Я в том году отмечал юбилей – тридцатипятилетие. И под занавес конкурса руководство местного телевидения выносит на сцену букет из тридцати пяти шикарных роз. Вручают его мне, поздравляют, желают всего и отпускают домой. Ребята не учли одного – в том году десятое сентября было первым воскресеньем месяца. А первое воскресенье сентября в Советском Союзе все отмечали День танкиста. Или День пограничника... не помню уже, но точно что-то военное. После поздравлений и окончания концерта я с охапкой роз вышел через черный ход из здания Дворца «Octombrie». Дальше по плану - банкет в мою честь. Представьте такую картину. Стоим мы с московскими гостями на выходе из дворца, и вдруг раздается грохот. Это были артиллерийские залпы. В честь праздника на центральной площади города устроили салют. Естественно, не в честь моего дня рождения. Но москвичи поняли все иначе. - Ну, Ион, мы и не подозревали, с какой звездой работаем! Удивил! - Почему удивил? Песня как песня. У меня таких много. - Не скромничайте. Мы не о песне. О юбилее. - Ах, это. Я даже не знал, что они готовят сюрприз. Приятно, конечно. И цветы красивые. - Цветы, конечно, красивые. Но вас здесь чествуют, как Юрия Гагарина! - А как же? Все правильно. Гагарин - первый у вас, а Суручану – у нас. У каждого свои герои. Чужой салют ознаменовал не только мой юбилей. С этих залпов для меня открылись двери на Центральное телевидение. Передача «С песней по жизни» транслировалась по всему СССР. Тогда Союз открыл для себя Иона Суручану. Именно здесь ко мне пришла слава. И мое знаменитое прозвище – «молдавский Челентано». После окончания съемок режиссер передачи госпожа Солдатова произнесла историческую фразу: - Поздравляю, коллеги! Сегодня у нас родился «молдавский Челентано».«Синий туман» Добрынин написал специально для СуручануЭстрадная площадка Союза стала для меня настоящим океаном, в который я попал из «местечкового аквариума». До того самого исторического 1984-го года я не изменял молдавской сцене. А когда очутился на Центральном ТВ, сразу почувствовал себя как рыба в воде. Сейчас открою маленький секрет, почему всё произошло так поздно. Во всем виновата одна наша соотечественница, которая на просьбы композитора Вячеслава Добрынина раздобыть мой телефон упрямо убеждала его в том, что Ион Суручану - смертельно спившийся алкоголик. Мол, в Молдове все этим грешат. Как выяснилось позже, свой чудесный «Синий туман» Слава написал специально для меня. И искал как раз по этому поводу - хотел предложить сотрудничество. Но не разыскал. Поэтому спел сам. Причем, по его словам, даже костюм и шляпу надел а-ля Суручану. Ну, чтобы не отклоняться от задуманного образа. Тем не менее судьба нас свела. Это произошло в 1987-м году. В Москве снимали праздничный концерт, как обычно, с участием представителей всех союзных республик. Слава Добрынин тогда наконец-то нашел меня. Познакомились. И, не долго раскачиваясь, он позвал меня на студию. Мол, показать что-то интересное. «Чем-то интересным» оказалась новая песня. Он сыграл на рояле мелодию к «Незабудке». Потом дал мне текст и попросил спеть. Оказалось, что фонограмма была уже готова. Я ее просто озвучил. Позже, в Кишиневе, рассказал жене эту историю. Когда она попросила напеть «Незабудку», только развел руками. От замечательных стихов Михаила Рябинина в памяти осталось лишь название. Спустя месяц, сидя у себя на кухне, услышал по радио знакомые слова: «Мы с тобою встретились посредине лета, Были голубыми небо и цветы. Я скажу спасибо случаю за это, Что передо мною появилась ты». Голос звучал тоже знакомый – это был мой голос. Не знаю, как только с такого расстояния Славе удалось прочувствовать мой стиль, но никто до него и никто после не смог так точно попасть в цель. Видимо, дело в случае. «Незабудка» сыграла ощутимую роль в моем творчестве. Эта песня стала визитной карточкой Иона Суручану. Этот шедевр Добрынина «кормит» меня уже двадцать лет.Суручану и «Реал» из МадридаНаверное, каждый артист в глубине души мечтает о собственном коллективе. Я не исключение. Хотелось какой-то независимости. И в отношении творчества, и в отношении финансов. Я ее получил. Итак, меня можно было поздравить. Назвал группу «Real». Что за имя такое затертое, спрашивается? А вот что. На тот момент я считался, да и сейчас являюсь ярым поклонником творчества Хулио Иглесиаса. Но тогда просто боготворил его. Я в молодости был вратарем футбольной команды. Правда, в формате самодеятельности. А Хулио Иглесиас вратарем команды «Реал Мадрид». Мне казалось, через футбол и это название я становлюсь ближе к замечательному певцу. Чтобы дотянуться до звезд, я решил дать группе такое название. Мой «Real» - своеобразное признание в любви кумиру. Сначала наши власти не одобряли моего выбора. Одни интересовались, что это за буржуйские веяния на советской эстраде? Другие говорили, что в Испании и без молдавской лепты достаточно футбольных и баскетбольных команд с такими названиями. Куда я пытаюсь втиснуться? У меня было свое мнение на этот счет. Ну и что, говорил я, в молдавском тоже есть слово «реал». И мне очень нравится его значение. Поэтому - отстаньте. Испанский язык и спорт – ни при чем. В конце концов все махнули на меня рукой и оставили группу в покое. Ребята из моей группы – замечательные люди, прекрасные музыканты и отличные профессионалы. Я не отбирал их специально. Просто так совпало. Было время, когда у меня играли пять евреев, два молдаванина, русский, гагауз и украинец. Но всегда основной состав группы – евреи. Наверное, все меня поймут. Талантливейший народ – этим все сказано. Потом до меня доходили разговоры о том, что некоторые недовольны такой постановкой вопроса. Мол, неправильно это - отдавать предпочтение евреям, когда вокруг столько бездельничающих молдаван. Я отвечал, что выбираю хороших музыкантов, а не их национальность.10 порций мороженого в деньНезаменимым в коллективе оставался только один человек. Это был я. Кто бы там ни играл, петь в любом случае приходилось мне. Вот я и не имел права на слабость, болезни или личные дела. Сначала я берег себя. А потом прекратил. Просто понял, что я – человек особого склада. Обычно исполнители боятся простудить горло и связки. Я, наоборот, считал, что горло надо закалять. Холодом, например. У меня и так от природы хрипотца в голосе. Что тут беречь? Признаюсь, могу съесть в день десять порций мороженого, а потом выпить ледяной воды из холодильника. И ни намека на простуду. Так мои гастрономические предпочтения непроизвольно натренировали голосовые связки. С тех пор у меня иммунитет к простудам. Коммерчески очень позитивный иммунитет. Особенно при нашем ритме работы. А ритм был такой. Мы давали по два концерта ежедневно. Работали на одной концертной площадке по неделе. Потом отправлялись дальше – в другой город. И там снова – неделю по двухразовому концерту. У меня в связи с этим графиком произошла пара интересных случаев. Помню, мы выступали в каком-то не очень крупном российском городе. Выступали восемь дней, при забитом аншлаге. В кассах - ни билетика лишнего. И вот на шестой вечер мне вдруг показалось, что я переживаю зрительные галлюцинации. В первом ряду на десятом месте сидела женщина в синем платье. Она была мне незнакома. Только лицо запомнилось. Там же она сидела и вчера. И позавчера, и три вечера назад. Только цвет платьев менялся. И ряд, и место, и выражение лица оставались прежними. И это не единичный случай. Наверное, все происходило примерно так. На досуге приходил человек в кассу дворца, не подозревая, на чье выступление идет. Покупал билетик на концерт вслепую. Потом отправлялся в зал и слушал нового артиста. А когда концерт заканчивался, он снова шел в кассу и просил билеты на все концерты этого исполнителя. Причем заказывал определенный ряд и одно и то же место. Вот так рождаются поклонники.Группа «Real» стала минеральной водой«Real» я увековечил в минеральной воде. Пришел на пивзавод «Витанта» к Якову Тихману и говорю: - Ребята, давайте делать историю. - Как это – делать историю? - Смотрите, Лункевич увековечил «Fluieras» в сигаретах, «Doina» живет в коньяке и табаке, даже «Joc» и тот существует не только в сценическом, но и в сигаретном варианте. Обидно за «Real»! - Вы тоже хотите сигареты со своим именем? - Нет, не сигареты и не со своим именем. Я вообще не хочу ни спиртного, ни табака. Сделайте-ка мне минеральную воду. - Именную воду? - Откройте новый источник и назовите воду «Real». В честь группы. - Придется подождать. Это не так просто делается. - Ничего, подождем. Только имейте нас в виду. Ждать пришлось не так долго, как представлялось. «Real» больше нельзя было слушать, зато теперь его стало можно пить. Вначале на этикетке каждой бутылки присутствовал мой силуэт - в фирменной суручановской шляпе. Но позже его пришлось убрать. Это связано с моей политической карьерой, о которой расскажу позже. Хотя я никогда не являлся членом Аграрно-демократической партии Молдовы, но так случилось, что по ее спискам прошел в парламент. Отсидев там свой срок, я собрался уходить. Тогда меня попросили убрать свою фотографию с бутылок. Внешний вид изменился, но суть осталась прежней. «Real» продолжал жить после смерти.КСТАТИ Книга об Ионе Суручану «Страна моей любви» из серии «Авгуры» выйдет ограниченным тиражом - 1000 экземпляров. Она будет издана на молдавском, русском и гагаузском языках и будет распространяться в книжных магазинах Молдовы, Приднестровья и Гагаузии. Юбилейный концерт Иона Суручану, посвященный 40-летию творческой деятельности, состоится в Национальном дворце 15 мая. Кстати, автор и издатель книги «Страна моей любви» Николае Рошка 15 мая празднует день рождения. Такие вот совпадения... С днем рождения, Николай Алексеевич! ЗВОНОК ИОНУ СУРУЧАНУ - Мне не нужна книга обо мне! Никого не просил писать ее, потому что, считаю, еще не время. А вы, если хотите, публикуйте отрывки из нее. Я же не могу вам запретить это! Книгу читал Леонид РЯБКОВ leonidas@kp.md Продолжение в ежедневном номере «КП» в пятницу, 16 мая.