Радикальные фламандские сепаратисты предлагают разделить Бельгию вдоль линии этнического и экономического размежевания: север, где производятся всё большие объемы национальных благ, они предлагают отдать фламандцам, говорящим на нидерландском языке, а юг – франкоязычным валлонам.Об этом пишет влиятельное американское издание The International Herald Tribune. Спустя более чем три месяца после всеобщих выборов в Бельгии так и не сумели сформировать правительство, вызвав такой глубокий кризис, что стали раздаваться предупреждения, предсказания и даже обещания, будто страна на пороге исчезновения. «Мы две разные нации, а это искусственное государство, созданное в качестве буфера между великими державами, и у нас нет ничего, кроме короля, шоколада и пива, – сказал в интервью Филипп Девинтер, лидер организации Vlaams Belang – «Фламандский блок» – ультраправой ксенофобской фламандской партии. – Пора сказать Бельгии «Пока!»Предыстория Бельгии с населением в 10,4 млн. человек – это неудачная «женитьба» с заметно ухудшившимися отношениями «супругов» – две нации живут вместе и при этом не выносят друг друга.«Есть две крайние точки зрения: одни кричат, что Бельгия будет жить вечно, а другие говорят, что страна уже на краю пропасти, – говорит Каролина Сегессер, бельгийский политолог из брюссельского Центра социально-политических исследований Crisp. – Я не думаю, что Бельгия вот-вот развалится. А дальше? Я буду очень удивлена, если умру в целостной стране». Нынешний кризис берет начало с 10 июня этого года, когда фламандские христианские демократы, требующие большей автономии для Фландрии, заняли на выборах первое место, получив пятую часть мест в парламенте. Ив Летерм, лидер их партии, мог бы стать премьер-министром, если бы сумел собрать коалиционное правительство. Но его отвергли франкоговорящие из-за презрения Летерма к ним – это очень странное явление, поскольку его собственный отец был франкоязычным. Королевство Бельгия было создано в 1830 году в качестве препятствия на пути французского экспансионизма, и оно боролось за единство. Любой, кто говорил по-французски во фламандском городе, сразу ощущал враждебность по отношению к себе, что стало там обыденностью.Брюссель, преимущественно франкоязычная столица, расположенная, тем не менее, во Фландрии, исторически была фламандским городом. Попытки превратить его в столицу страны под названием Фландрия встретят мощное сопротивление как внутри Бельгии, так и на международной арене. Экономики двух регионов чрезвычайно тесно переплетены, и разделение станет финансовым кошмаром. И потом есть вопрос государственного долга, достигающего 90% бельгийского ВВП, что вызовет дискуссии, как его делить. Однако Фландрия негодует по поводу того, что ее гораздо более здоровая экономика должна субсидировать франкоязычный юг, где безработица в два раза больше, чем на севере. При этом недавний опрос Института социальных исследований показал: 66% населения Фландрии полагает, что страна «рано или поздно распадется», а 46% положительно относятся к такому разделению. В телефонном опросе участвовала 1 тысяча человек. Между тем, франкоговорящих больше устраивает статус-кво. «Дамы и господа, все прекрасно», – сказал Жак Этьен, мэр города Намюр – столицы Валлонии. Зная, что разговоры о «разводе» возобновились, он сказал: «Мы все должны, по возможности, забыть о собственных волнениях и тревогах нашего времени». Ранее Бельгия уже пережила несколько политических кризисов и угроз разделения. Но ряд политологов говорят, что на этот раз все по-другому. По мнению многих, поворотным моментом стал декабрь прошлого года, когда франкоязычный общественный телеканал RTBF распространил ложную информацию о распаде Бельгии. Сейчас трудностей в формировании правительства добавляет и то, что все 11 партий, прошедших в национальный парламент, являются партиями местного, а не национального уровня. В стране всего 8 парламентов, созданных по региональному или национальному признаку.Странным образом, сегодня паники в обществе нет, есть лишь озлобленность и некоторое замешательство. «Мы не должны слишком сильно волноваться», – говорит Бодуэн Брюггеман, 55-летний школьный учитель. – Бельгия с 1830 года выживает благодаря компромиссу. В этой банановой республике каждый пытается сделать себе рекламу. Вы должны помнить, что это страна Рене Магритта (бельгийский художник-сюрреалист – РИА «НР»), это страна сюрреализма. Может случиться что угодно». Перевод с английского языка РИА «Новый Регион», с сокращениями