Польская армия.

Польскую армию образца 1939 г. можно смело заносить в книгу рекордов Гиннеса как самую бесполезную армию мира.Кровавые потери немецкой армии в сентябрьской войне 44 тыс. человек (убитые, раненные, пропавшие без вести) [46]. У меня нет никаких оснований так предполагать, но я все же предположу (чтобы полякам было не так обидно), что для того, чтобы убить или ранить одного немецкого солдата, требовалось, чтобы четыре польских солдата повернулись лицом к наступающим немцам и выстрелили (трое промазали, а один попал). Повторю, у меня нет никаких оснований так предполагать, тем более, что поляки начали мобилизацию и обучение войск за 5 месяцев до войны, а немцы — за 5 дней, но ведь надо же что-то сделать, чтобы спасти честь и достоинство польского воинства. Тогда, с учетом этого предположения, в ходе войны по немцам стреляло примерно 180 тысяч польских солдат из их количества в 2 (3,5) млн. Вычтем отсюда те 0,5 млн., что достались Красной Армии, тогда немцам пытались оказать хоть какое-то сопротивление 12 (6)% польской армии немецкого фронта. Остальные герои просто удирали, да так быстро, что хваленые немецкие танковые дивизии не могли их догнать. И это не гипербола.Ведь первоначальный план немцев был таков. Учитывая очертания немецко-польской границы, которая на обоих флангах (на севере и юге) глубоко уходила на восток, охватывая полукольцом западную половину Польши, немцы планировали ударом с севера вдоль Вислы и ударом с юга западнее Кракова на Варшаву соединить танковые клинья к западу от Варшавы и этим окружить польские армии в западной части Польши [47]. Героические поляки немцам этот план сорвали. Они стали удирать так живо, что уже 5 сентября немцы поняли, что окружить поляков к западу от Варшавы им не удастся, — удерут. Поэтому план пришлось менять на ходу: теперь немецкая группа армий “Север” перешла на восточный берег Вислы и вдоль него двигалась не на Варшаву, а далеко на восток — на Брест, а группа армий “Юг” повернула на восток и через Люблин тоже двигалась к Бресту [48].Историки с самым серьезным видом подсчитывают преимущества немцев в оружии и технике: насколько они превосходили поляков в количестве танков, пушек, самолетов и т.д. А кому нужны эти подсчеты и что изменилось бы, если бы немцы были вооружены только палками? Ведь для превращения преимущества оружия в победу его нужно применять. А в войне с Польшей немцам, чтобы применить свое оружие, поляков нужно было догнать. Но в беге на длинные дистанции поляки немцев превосходили намного. Иными словами, если победу немцев в той войне обеспечило их превосходство в оружии, то тогда это должно было быть видно по кровавым потерям польской армии.В 1947 году в Варшаве был опубликован “Отчет о потерях и военном ущербе, причиненном Польше в 1939-1945 г.г.” Потери своих войск поляки оценивают в следующих цифрах, тысяч человек: Сентябрьская кампания 1939 года — 66,3. 1-я и 2-я Польские армии на Востоке — 13,9. Польские войска во Франции и Норвегии — 2,1. Польские войска в английской армии — 7,9. Варшавское восстание 1944 года — 13,0. Партизанская война—20,0. Итого: 123,2 [49].Добавим к потерям убитыми в сентябрьской войне три части раненых и получим ориентировочные кровавые потери в 270 тыс. человек. По отношению ко всей польской армии это 13,5 % по щадящему счету и 7,7 % по официальному. Много это или мало? Давайте сравнивать.С Красной Армией сравнивать польскую по стойкости просто неприлично. За последние 28 месяцев войны Красная Армия понесла кровавые потери 16 млн. 859 тыс. человек — три свои численности на начало войны [50]. Но войну выиграла.Сравнить немецкую армию с польской — немцы обидятся до смерти. Скажем, на 1 августа 1942 г. сухопутные войска Германии на Восточном фронте потеряли 44,65 % средней численности [51] и ведь, гады, не только не собирались сдаваться, но и в оборону не становились — наступали вовсю!Сравнивать польскую армию неприлично даже с финской. В том же 1939 г. Финляндия спровоцировала войну с СССР тем, что не давала ему защитить Ленинград с моря — не давала и клочка своей территории, даже одного из многочисленных необитаемых островов в устье Финского залива, чтобы СССР мог построить там базу для прикрытия минных заграждений, которыми планировалось отгородить Ленинград от немецкого флота (Балтийский флот противостоять немецкому не мог). Вы не поверите, но это действительно так — первую неделю финская армия пыталась атаковать Красную Армию с целью захвата Карелии [52] и установления новой финско-советской границы по линии Нева — Ладожское озеро —Онежское озеро — Белое море [53]. К марту финны запросили перемирия, но они к этому моменту потеряли 75 % своей пехоты [54]. Финляндия, численностью в десять раз меньше, нежели Польша, потеряла в той войне 250 тысяч, из которых 95 тысяч убитыми [55]. При этом ни барон Маннергейм, ни финское правительство не только не сбежали в Швецию, но даже не покаялись ив 1941 г. драчливые финны снова полезли на СССР и воевали до 1944 г. Ну как их сравнивать с поляками?Уж на что американская армия труслива (сегодня принято говорить — “бережет своих людей”), но ведь и по ее уставу наступление не останавливается, если потери все еще меньше 10-12 %.Есть еще один критерий стойкости армии — количество солдат, которых приходится убить, чтобы взять в плен одного солдата противника. Считается, что в ходе Великой Отечественной войны в плен попало 4 млн. военнослужащих Красной Армии. Это число — геббельсовская пропаганда, но согласимся с ним. Убито за войну 8,7 млн. советских военнослужащих, т.е. по итогам войны, чтобы взять в плен одного советского военнослужащего, нужно было убить двоих. (В боях 1943-1945 г.г., чтобы взять в плен одного солдата, нужно было убить 10, чтобы взять в плен одного сержанта, нужно было убить 12 сержантов, чтобы взять в плен одного советского офицера, нужно было убить 14 офицеров) [56]. В польской армии соотношение обратное: по щадящему счету достаточно убить одного военнослужащего, чтобы 30 сдалось в плен (по официальному счету сдастся 53).Уникальная армия, уникальное государство, несчастная Польша!Гитлер, сам фронтовик, выяснив, что произошло, войну с Польшей за войну не считал, и его очень беспокоило, что немецкая армия в сентябрьской кампании не получила должной закалки перед предстоящей войной с Францией. Таким образом, народ “суверенной” Польши 20 лет кормил на своей шее армейское шляхетское быдло только для того, чтобы оно обеспечило немцам войсковые маневры перед нападением на Францию.В пехоте непосредственно стреляют в противника и принимают на себя его выстрелы солдаты и сержанты. Если армия опытна, солдаты обстреляны и не паникуют, то офицеры должны находиться несколько сзади, чтобы видеть все свое подразделение. Тем не менее, даже в этом случае в звене взвод-батальон офицеры находятся в зоне действия стрелкового оружия и являются основной целью для всех родов войск противника. Если брать за основу советскую организацию, то в этом звене плотность офицеров в стрелковых войсках примерно 1:16. В других войсках — артиллерии, танковых и авиации она еще больше. Скажем, в истребительной авиации бой ведут практически одни офицеры или, по крайней мере, их там очень много. Так что, если армия опытна и обстреляна, патриотизм у рядовых и командиров одинаков, то соотношение убитых в боях солдат и офицеров не должно быть сильно высоким (надо думать, не выше, чем один убитый офицер на 15 убитых солдат), и не должно быть сильно низким — ведь непосредственный бой ведут все-таки солдаты.Возьмем, к примеру, итоги освобождения Восточной Европы войсками Красной Армии в 1944-1945 годах. В это время советские солдаты и офицеры были и достаточно опытны, и обстреляны. В этих боях были убиты и пропали без вести 1 051 353 советских военнослужащих, из них 92 670 офицеров. Соотношение 1:10,3 [59].Это при допущении, что солдаты и офицеры патриоты в равной степени. А вот, скажем, в японо-китайской войне с июля 1937 по декабрь 1938 года было убито 330 тысяч военнослужащих китайской армии, потери офицерами были 1:25.Вы видите, когда цели и патриотизм офицеров и солдат различны, то у офицеров есть возможность сократить свои потери.Но у армий бывают и другие случаи. Когда солдаты не обучены, когда они не обстреляны, когда они паникуют и бегут. В это время профессионалы, люди, которых Родина специально содержала для войны, волей-неволей выдвигаются в боевые линии и начинают гибнуть в непропорциональных количествах. Вспомним генерала Рокоссовского, ходившего в полный рост по передовой в сражении под Москвой, чтобы подбодрить солдат. Вспомним маршала Ворошилова, поднявшего в атаку под Ленинградом батальон морской пехоты и получившего в этом бою пулю в руку.Летом 1938 года японцы атаковали нашу границу в районе озера Хасан. Нарком обороны СССР маршал Ворошилов 4 сентября дал приказ N 0040, в котором он резко критикует руководство боями маршалом Блюхером и, в частности, пишет: “Причем процент потерь командно-политического состава неестественно велик (40%), что лишний раз подтверждает, что японцы были разбиты и выброшены за пределы нашей границы только благодаря боевому энтузиазму бойцов, младших командиров, среднего и старшего командно-политического состава, готовых жертвовать собой, защищая честь и неприкосновенность территории своей великой социалистической Родины...” [61].То есть в боях на Хасане на двух убитых офицеров приходилось всего 3 солдата.И ничего, между прочим, не изменилось и в наше время. В декабре 1994 года Россия ввела в Чечню необстрелянную армию. Цифры здесь такие.На 1 февраля 1995 года потери Тульской дивизии ВДВ: убитыми 8 офицеров и 28 солдат и сержантов, соотношение 1:3,5; ранеными 38 офицеров и прапорщиков и 120 солдат [62], соотношение 1:3,2. У 8-го гвардейского корпуса: убитыми 36 офицеров и прапорщиков и 104 солдата и сержанта, соотношение 1:2,9; ранеными 134 офицера и прапорщика и 363 солдата и сержанта [63], соотношение 1:2,7.Организация немецкой армии была специфичной. Если в других армиях мира взводом командовал офицер, то в немецкой лейтенант командовал только первым взводом роты, а в остальных взводах командирские должности были унтер-офицерскими. В результате в пехотной роте немцев было всего два офицера (капитан и лейтенант) при численности роты 201 человек [64]. То есть, на поле боя соотношение офицеров и солдат было 1:100. В пехотном батальоне численностью в 860 человек было 13 офицеров [65], соотношение 1:66.Как вы помните, по итогам польской кампании фельдмаршал Бок жаловался на большую убыль офицеров из-за робости необстрелянных немецких солдат. Такое же положение было и в группе армий “Юг” фельдмаршала Рундштедта. Манштейн приводит потери группы “Юг” в польской войне: убито 505 офицеров и 6049 солдат и унтер-офицеров. Соотношение 1:12.Польский автор Ч. Мадайчик, исследователь катынского дела, оценивает число убитых офицеров в сентябрьской кампании в 1967 человек [66].Следовательно, соотношение между убитыми офицерами и солдатами в боях за независимость Польши в 1939 году — 1:32,2. Что случилось? Почему такое до дикости нехарактерное соотношение в убитых для еще неопытной армии, защищающей Родину?Могут сказать, что у Польши была какая-нибудь специфическая армия, со специфической организацией. Ничего подобного. Армию Польши создавали французские советники по французскому образцу и французским уставам, как иронизирует Типпельскирх, “с учетом польского темперамента”. Сама же французская армия в боях начала лета 1940 года, до того, как Франция капитулировала, потеряла около 100 тысяч человек убитыми и 30% от этого числа были французские офицеры! [67] Соотношение убитых офицеров и солдат 1:2,3, а не 1:32,2 как у поляков.Что можно сказать, глядя на эти цифры? Только то, что французские офицеры, пытаясь исполнить свой долг перед Францией, пытались остановить деморализованных французских солдат, а польские офицеры долгов перед Польшей не имели и удирали с поля боя впереди польских солдат, предоставляя последним самим защищать Родину. Одно слово — шляхта, пся крев!Пример польским офицерам подавали польские генералы, которых Польша выносила на своей шее 98 штук [68]. Вот эпизод боев сентябрьской кампании: “К моменту вывода в сражение армия “Прусы” еще не успела сосредоточиться. 4 сентября в район Петркува прибыли только 19-я и 29-я пехотные дивизии и Виленская кавалерийская бригада. Эти соединения заняли оборону на широком фронте в значительном отрыве друг от друга. Связь со штабом армии “Лодзь” отсутствовала. Днем 5 сентября немецкая 1-я танковая дивизия вышла на подступы к Петркуву и при поддержке авиации атаковала 19-ю польскую пехотную дивизию. Командир последней, как только начался бой, оставил свой командный пункт и уехал в штаб армии “договариваться о наступлении”. Ночью на одной из дорог он наткнулся на немецкую танковую колонну и был взят в плен. 19-я пехотная дивизия отдельными группами отошла севернее Петркува, преследуемая передовым отрядом 1-й танковой дивизии, который вскоре оказался в тылу армии “Прусы”. Это вызвало панику в войсках, вскоре распространившуюся на весь участок фронта вплоть до Варшавы” [69].В Красной Армии до войны было 994 генерала [70], у разных авторов есть разница в счете их потерь, но небольшая. Боевые потери — 345 человек, общие — 421 [71] (только на территории Смоленской области погибло 17 генералов) [72]. От довоенной численности боевые потери — 34,7%.Немцы в 1941 г. на Восточном фронте потеряли убитыми 10 генералов, в 1942 г. — 20, в 1943г. — 27 [73]. Причем до Сталинградского окружения 6-й армии немцев Советская Армия не могла взять в плен ни одного немецкого генерала. А возможности, казалось, были. В ноябре 1941 г. маршал Тимошенко под Ростовом разгромил 1-ю танковую армию немцев. О масштабах разгрома свидетельствуют трофеи: немцы каждый свой танк эвакуировали с поля боя и ремонтировали, а тут оставили 154 танка, 8 бронемашин, 244 орудия, 93 миномета и 1455 автомобилей [74]. За этот разгром Гитлер сорвал с фельдмаршала Рундштедта Рыцарский крест и снял его с командования группы армий “Юг”, снял командующего 17-й армией генерала пехоты Штюльпнагеля, с главнокомандующим сухопутными войсками Браухичем случился сердечный припадок [75]. Но ни одного немецкого генерала под Ростовом в плен взять не удалось. Под Ельцом в декабре 1941 г. войска Тимошенко окружили 34-й пехотный корпус немцев, захватили штаб, но командир корпуса улетел на самолете связи. Оказавшийся в безвыходном положении командир 134-й пехотной дивизии немцев генерал Кохенхаузен повел дивизии корпуса на прорыв и был убит в неудачной атаке на советских кавалеристов [76]. Да и после Сталинграда взять немецкого генерала в плен было проблемой. В Белорусской операции 1944 г. на 21 взятого в плен генерала пришлось 10 убитых и застрелившихся [77].Стойкость советских и немецких генералов определялась не только их моральным уровнем, но и пониманием руководителей этих стран, что генералы нужны не для того, чтобы в мирное время обжирать свой народ. В ходе войны 20 генералов Красной Армии, не понимавших этого, были расстреляны [78], что не могло не придать остальным боевого энтузиазма. В декабре 1941 г. командир 46-й пехотной дивизии немцев генерал граф Шпонек отвел дивизию с Керченского полуострова без приказа и был приговорен к расстрелу [79]. А как иначе? Это ведь война, а не соревнования по бегу. Впрочем, полякам этого не объяснишь, у них свои критерии.Как подсчитал Ч. Мадайчик: “По некоторым данным, в сентябрьской кампании погибло... 4 генерала” [80]. Как погиб один из них, И. Ольшина-Вильчинский, нам сообщила академическая часть бригады Геббельса — его расстреляли злобные Советы. В память об этом славном польском герое следует несколько подробнее остановиться на деталях его смерти.В 5 часов 22 сентября танко-артиллерийский отряд майора Ф. П. Чувакина перехватил польскую часть, шедшую из города Гродно в гродненскую крепость то ли для того, чтобы в ней закрепиться, то ли для того, чтобы пограбить находящиеся в крепости склады. Поляки приняли бой и дрались храбро: в отряде Чувакина было 11 убитых и 14 раненных, поляки сожгли 4 танка БТ-7. Сожгли бутылками с зажигательной смесью, а это действительно требует храбрости. Из одного загоревшегося танка выскочил экипаж в составе красноармейцев Сатковского, Шиталко и Шатко и сдался полякам в плен, а поляки сдавшихся расстреляли [81]. У меня к этим полякам претензий нет, поскольку по Уставу советские солдаты в плен не сдаются, кроме этого, экипаж танка был свободными людьми и мог свободно выбрать между продолжением боя личным оружием и сдачей в плен. Он выбрал последнее, следовательно, все последующее — это результат его свободного выбора и только. Но это у меня нет претензий, а у Женевской конвенции такие претензии есть: пленных расстреливать запрещено. Об этом нам подробно поведала прокурорская часть бригады Геббельса. Она сообщила, что главным условием применения законов войны является требование того, что военнослужащие “1) имеют во главе лицо, ответственное за своих подчиненных”, — т. е. лицо, несущее наказание, если эти подчиненные нарушают Женевскую конвенцию от 18 декабря 1907 г. И отряду майора Чувакина такое лицо немедленно попалось — на отряд выскочила автомашина, на которой удирал в Литву генерал Ольшина-Вильчинский вместе с женой, адъютантом и чемоданами. По приказу комиссара отряда Григоренко жену и чемоданы в Литву пропустили, а генерала с адъютантом расстреляли [82] в полном соответствии с Женевской конвенцией — отвечай, козел, за то, что твои солдаты творят! Правда, поскольку Польша отказалась заключать с СССР военный союз, то Григоренко мог и не оказывать ей услугу по расстрелу ее дезертиров казенными советскими патронами, пусть бы поляки за свой счет его повесили, но вокруг же шастали остатки бывшей польской армии во главе со своими “ответственными лицами”, и этим лицам полагалось знать, что с ними шутить не будут, если они не удержат свое воинство в рамках Женевской конвенции.Так что погибших за Родину польских генералов остается 3, если они действительно погибли в боях, а не немцы их расстреляли за то же, за что Григоренко расстрелял Ольшину. А у немцев таких оснований было ой как много...Но прежде чем поговорить об этих основаниях, отвлечемся на недавние события в Польше, благо о них тщательно умолчала “свободная” пресса России. Корни этих событий уходят в 1941 г. Тогда на разделительной линии между Германией и СССР на советской территории стоял маленький городок Едвабне с пограничной заставой. Как только немцы 22 июня начали войну с СССР, окрестное польское население начало убивать советских граждан этого городка. “Сначала их убивали поодиночке — палками, камнями — мучили, отрубали головы, оскверняли трупы. Потом 10 июля около полутора тысяч оставшихся в живых были загнаны в овин и сожжены живьем...” — писал польский профессор истории Т. Шарота в “Газете выборча” от 19.10.2000 г. После окончания войны и установления советско-польской границы город Едвабне оказался на польской территории. В 1962 г. поляки в знак нерушимой советско-польской дружбы установили на месте убийства советских граждан памятный камень, на котором с истинно польской честностью и любовью к правде сообщали, что на этом месте “гитлеровские гестапо и жандармерия сожгли живьем 1600 человек 17.07.1941 г.” [85].И все было бы хорошо, да эти сожженные живьем советские граждане были по национальности евреями. Но и это была бы не проблема, поскольку они были советскими евреями, если бы поляки не покусились на гешефт сионистов. Дело в том, что в немецком концентрационном лагере Освенцим, в котором во время войны в ожидании освобождения Палестины от англичан содержались евреи, работающие на заводах синтетических бензина и каучука, от болезней умерло около 150-170 тысяч человек, но на Нюрнбергском процессе было “установлено”, что немцы, дескать, в этом лагере отравили порошком для дезинсекции одежды от вшей целых 4 млн. евреев. А в целом сионисты списали на немцев 6 млн. “замученных” евреев и организовали на этом деле доходный бизнес, сдирая с Германии денежную “компенсацию” за каждого из этих 6 млн. “отравленных”. Бизнес процветает и является очень важным для сионизма: “Без массированной помощи извне государство Израиль нежизнеспособно. Главные источники его финансирования: официальная помощь США, поддержка международного еврейства и немецкие “компенсации”. К 1992 г. ФРГ выплатила Израилю (а также еврейским организациям), согласно официальной статистике, 85,4 млрд. нем. марок, действительные же цифры значительно выше. Сюда следует еще причислить немецкие бесплатные поставки разных товаров. Наум Голъдман, многолетний председатель Всемирного еврейского конгресса, в книге “Еврейский парадокс” пишет:“Без немецких компенсаций, которые были выплачены в первые 10 лет после основания Израиля, государство не смогло бы развить и половины существующей инфраструктуры: весь железнодорожный парк, все корабли, все электростанции, а также большая часть промышленности — немецкого происхождения””[86].А поляки в своей бесцеремонности сняли с мемориального комплекса в Освенциме табличку про 4 млн. замученных евреев и заменили эту цифру на 1,5 млн. [87] Получилось нехорошо: деньги с Германии сионисты берут за 6 млн., а итог с этой польской корректировкой всего 3,5 млн. Но международный сионизм — это не бараны-русские, он полякам наглости прощать не собирается. И за год до выборов в польский Сейм, осенью 2000 г., вся пресса мира стала вопить и стонать о бедных мучениках Едвабне, хотя все знали об этой истории всегда. “Так кто же это убил бедных мучеников в Едвабне?” — скорбно вопили сионисты, оскорбленные тем, что поляки портят им так хорошо построенную коммерцию. “Кайтесь, кайтесь” — мерно тыкали сионисты польским фейсом в Едвабну. Поскольку у тех, кто сегодня обворовывает Польшу, так же, как и у тех, кто обворовывает Россию, украденные деньги хранятся в западных банках, то спорить им со всемогущим еврейством не приходится. Естественно, что президент Польши Квасьневский кинулся каяться, но польское общество этому категорически воспротивилось. 22 июня 2001 г. Квасьневский в Едвабне каялся в такой обстановке: “Прекрасная траурная церемония в Едвабне транслировалась по 1 программе польского TV. Ответное выступление президента Квасьневского, красноречивое отсутствие местных жителей, темные пустые места, где должны находиться наши правые политики, шокирующее отсутствие польских католических епископов. И местный священник, запершийся у себя дома” (“Жечпосполита”) [88]. А на последовавших за этим выборах отказавшиеся каяться правые получили шокирующую поддержку избирателей [89].Как видите, даже сегодняшние поляки свое право убивать беззащитных считают святым (и польская церковь это подтверждает), а уж в те годы убийство женщин и детей считалось польской доблестью и геройством. Часто встречавшийся нам выше один из фактических правителей Польши министр иностранных дел Ю. Бек хвастался о своих подвигах на Украине в 1918 г.: “В деревнях мы убивали всех поголовно, и все сжигали при малейшем подозрении в неискренности. Я собственноручно работал прикладом” [90]. Ну какой бы русский мог о таком похвастаться, даже если бы он это и делал? А шляхтичу — запросто!По неистребимой тяге к убийству безоружного населения польскую шляхту можно сравнить только с американцами. Вот небольшая статистика хозяйничанья поляков на Украине в 1920 г. “В оккупированных районах Украины захватчики грабили население, сжигали целые деревни, расстреливали и вешали ни в чем не повинных граждан. Пленных красноармейцев подвергали пыткам и издевательствам. В городе Ровно оккупанты расстреляли более 3 тыс. мирных жителей. Грабеж Украины, прикрывавшийся ссылками на договор с Петлюрой о снабжении польских войск, сопровождался террором и насилием: телесные наказания крестьян при реквизициях, аресты и расстрелы советских служащих в городах, конфискации имущества и еврейские погромы. За отказ населения дать оккупантам продовольствия были полностью сожжены деревни Ивановцы, Куча, Собачи, Яблуновка, Новая Гребля, Мельничи, Кирилловка и др. Жителей этих деревень расстреляли из пулеметов. В местечке Тетиево во время еврейского погрома было вырезано 4 тыс. человек. Из-за оперативной важности путей сообщения особенно пострадали местные железнодорожники. Многие из них были арестованы и расстреляны по обвинению в саботаже, а другие — уволены, лишены жилья и имущества.Украинские газеты писали о жертвах среди гражданского населения. “В Черкассы 4 мая доставлено 290 раненых из городов и местечек, занятых поляками, — говорилось в одном из сообщений, — женщины и дети. Есть дети в возрасте от года до двух лет... Раны нанесены холодным оружием”. Правительства РСФСР и Советской Украины 29 мая 1920 г. обратились к правительствам Англии, Франции, США и Италии со специальной нотой, в которой выражали протест против бесчинств польских захватчиков” [91].Но закончим это отступление о моральном уровне польской шляхты и вернемся в сентябрь 1939 г., к вопросу о том, почему у немцев были претензии к польским генералам. Наступая, немцы 3 сентября взяли польские города Быдгощ (бывший немецкий Бромберг) и Шулитце. И увидели, что улицы и площади этого города усеяны трупами немецких женщин и детей [93] (эти польские города были с немецким населением). Как вы помните, 1 сентября поляки все еще считали, что это не война, а всего лишь немецкая демонстрация на границах, и что Польша сильна, как никогда. Поэтому поляки не стесняясь, как в Едвабне, вырезали немецкое население этих городов. А тут 3 сентября пришли немцы и посмотрели... Может это и совпадение, но именно 3 сентября Рыдз-Смиглы дал армии приказ удирать в Румынию, а не отходить на линию Нарев-Висла-Сан. Как бы то ни было, но резня в Бромберге и Шулитце (немецкий МИД в начале 1940 г. распространил по миру книгу о ней) не могла не придать резвости польскому правительству в его беге к заветной переправе через Днестр. А немецкие части, без сомнения, пытались поймать какого-нибудь польского генерала, чтобы повесить на ближайшем дереве.Так что неучтенные 3 польских генерала, которые, “по некоторым данным”, погибли в той войне, также могли погибнуть от причин, не связанных с боями. В любом случае мизерные потери польских генералов при полной гибели польской армии многое объясняют. Почему же Польше не развязывать войну, если ее генералы имеют право удирать впереди армии, а правительство имеет право бросить свой народ?Однако из фактов, рассмотренных выше, следует еще вывод. Строго говоря, первым случаем военного преступления против мирного населения Второй мировой войны было разрушение испанского города Герника немецкой авиацией. Но Нюрнбергский трибунал начало войны считал с аншлюса Австрии и захвата Чехословакии. И как примеры преступлений против мирного населения на Трибунале были приведены расстрелы населения белорусской Хатыни, чешской Лидице, французского Орадура. Это неправильно, нельзя забирать этой славы у поляков. Они не только развязали Вторую мировую войну, но и совершили первое в той войне зверство против мирного населения — вырезали мирное немецкое население Бромберга и Шулитце.