Изменят ли теракты в Египте арабскую политику?

Три взрыва прогремели на египетских курортах в ночь на пятницу, 7 октября. Большинство погибших – граждане Израиля. Именно их называются главной мишенью террористов. Однако среди пострадавших также есть и представители других стран, в том числе и России.Пресс-секретарь правительства Египта Маджди Ради заявил в интервью Associated Press, что теракты на Синае «тесно связаны с тем, что происходит в Газе». Т.е. он имел в виду, что египетские радикальные организации, которые взяли на себя ответственность за взрывы на курортах, отомстили израильтянам за военную операцию в секторе Газе и гибель там палестинцев. Напомним, что за последнюю неделю в секторе Газа погибло около 80 палестинцев. Среди них не только террористы, но и гражданское население. И хотя, безусловно, египетское руководство осуждает теракты и выражает соболезнования семьям погибших иностранных туристов, в том числе израильтян, в глубине души многие египтяне понимают мотивы террористов. Когда речь заходит о гибели израильтян, в арабском общественном мнении звучит идея о справедливости возмездия. Но теракты, совершенные против израильтян, имеют ту же природу, те же истоки, что и теракты, целью которых являлись саудовцы, марокканцы, египтяне, американцы, иракцы, россияне. И здесь не стоит искать объяснений мотивов, которыми руководствовались террористы. Взрывы на курортах на Синайском полуострове ничем не отличаются от расстрела иностранных туристов в Луксоре в 1997 году. Тогда ответственность за гибель 62 человек взяла на себя, также как и в этот раз "Аль-джамаа аль-исламия". Отметим, что израильтян среди жертв тогда не было. Целью группировки было желание нанести удар по престижу египетского правительства, которое на протяжении нескольких десятилетий пытается бороться с радикальными исламистскими группировками. Расстрел туристов в Луксоре произошел полтора года спустя после проведения на египетском курорте Шарм-эш-Шейх первого международного антитеррористического саммита (в марте 1996 года). Сегодня Египет выступает с идеей проведения новой международной конференции, которая обсудит вопросы борьбы с терроризмом. Но принесет ли вторая конференция какие-либо плоды, кроме того, что политики вновь объявят о необходимости объединения усилий? Так, произошли существенные изменения в восприятии проблемы терроризма Россией. В одной из своих работ член научного совета Московского центра Карнеги Алексей Малашенко отмечает, что «терроризм на Ближнем Востоке в России давно привыкли рассматривать как неотъемлемую часть политического процесса и военного противостояния в регионе». В Москве не обращали особого внимания ни на волну террора в Алжире, последовавшую после того, как армия силой не допустила победы исламистов на выборах, ни на усиление исламистов в политической элите Турции. Особняком стояли теракты в Израиле. По словам Малашенко, «это устоявшееся отношение не поколебали даже рейды Басаева на Буденновск в 1995 году и Радуева на Кизляр в 1996. Перемену во взглядах Москвы на регион привнес Усама бен Ладен». «Вторая интифада в Палестине, начавшаяся в 2000 г. после провала арабо-израильского мирного процесса, привела к тому, что для многих россиян впервые более естественным стало отождествлять себя с израильтянами, чем с арабами», - пишет Малашенко. Таков же во многом стал результат второй кампании на Северном Кавказе, начавшейся с набега террористов на Дагестан в августе 1999 года. И сегодня, сочувствуя израильтянам, мало кто из граждан России вдается в рассуждения на тему – справедливы или несправедливы требования палестинцев, и как ужасны их страдания, и каково количество жертв среди палестинцев в результате военных операций Израиля. Теракты сближают и простых граждан, и политиков по всему миру.