Проституция в пионерских лагерях!

Клич пионера - всегда будь готов! Или разврат в пионерских лагерях!В оздоровительных лагерях дети учатся пользоваться презервативами и бороться с похмельем Спецкор «Экспресс газеты» Сергей В. МИНАЕВ побывал в четырех пионерских лагерях Подмосковья: «Дружба», «Салют», «Елочки», «Вымпел». И обнаружил, что они как нельзя лучше подходят детям, которые стремятся реализовать все сдерживаемые родительской цензурой желания. Вместо живого горна теперь трубит фонограмма из динамика: «Подъем, подъем, кто спит того убьем». Заспанные, растрепанные дети, попрятав руки в карманы, сначала вяло трутся у корпусов. Потом организованными кучками перебегают на лагерный стадион и под бодрые крики физрука дружно пытаются проснуться. Сигнал к подъему: теперь пионерия трубит в другие горныМладшие отряды стоят в первых шеренгах, старшие - позади. Любимое упражнение - наклоны вперед. Младшие изо всех сил стараются оглянуться назад и хоть одним глазком посмотреть в широкие вырезы футболок взрослых девочек. Шоу фантастическое не только спереди. Зрелые 17-летние пионерки самозабвенно касаются ладошками травы. Сзади на упругие формы таращатся отрядные ухажеры. Так начинается день. Распорядок жизни не менялся 72 года. В восемь подъем, потом зарядка, завтрак и так далее. Все лагеря очень похожи друг на друга. Разве что в одном кормят чуть лучше, а в другом кино показывают чуть чаще. Все зависит от того, кому лагерь принадлежит. Если мясокомбинату, то на котлетах там точно не экономят, а если шарико-подшипниковому заводу, то кружок «Умелые руки» тут наверняка на высоте. Но независимо от хозяина профсоюзные путевки для работников его предприятия стоят не дороже 500 рублей. А всем остальным отдых собственного чада обойдется это тысяч в пять. Лагерные будни: детки устали от бездельяСегодня ребенку не обязательно давать с собой белую рубашку и красный галстук. Его теперь не напрягают заветами Ильича. Хотя многие ответственные работники образования считают, что зря. Потому что символика Октябрьской революции таинственным образом сменилась в лагерях на символику революции сексуальной. Место постных лиц пионеров-героев заняли большие сиськи «Спасателей Малибу». Брошюра «Как правильно потерять девственность» давно перегнала тиражи книжек Корнея Чуковского. И собирают дети сейчас не металлолом, а вкладыши с голыми тетками. Вдали от родителей эта перемена становится заметнее, и поговорка старого лагерного завхоза Рафика Самвеловича: «Ребенок без пионерского поручения – потенциальный преступник» - приобретает определенный смысл. Бормотуху гонят на крыше День современного «пионера» долог и однообразен. Страдая от безделья и жары, дети в предсомнамбулическом состоянии шатаются от палаты к фонтанчикам с водой и обратно. Только две вожатые женского пола, раскидав толстоватые бедра, лежали в тени трибун стадиона. Третьекурсницы педвуза чесали коричневые животы и убеждали, что у них есть полное право отдохнуть. Ведь по расписанию в лагере - время кружков. - Флористика, макраме, компьютеры, еще какая-то фигня, - старались они перечислить названия. – Но наши уроды все рано туда не ходят. Говорят, что это для маленьких. А самим-то не больше 12. Вожатыми в лагерях работают в основном студенты-практиканты. Выросшие в одних условиях с подопечными, они зачастую просто не знают других развлечений, кроме телевизора, компьютерных игр и дискотеки. Поэтому лучшей стратегией считают невмешательство в детскую жизнь. Но так получается не всегда. - Мальчики заняли наш туалет. Они нас не пускают! - четыре конопатые ябеды с праведным возмущением на лицах комкали вожатский отдых своими визгами. Оказывается, все туалеты мальчишки заняли не из-за баловства, а по прямой надобности. Ночью они напились бормотухи удивительного состава, действие которой сказалось только к утру. Натолкав пластиковые бутылки апельсиновыми корками, посыпав сахаром и полив одеколоном, они залили все это дело сырой водой и поставили на крышу корпуса настаиваться на солнце. Нехотя вернувшись в корпус, вожатые быстро изловили одного из страдальцев. Ловко надавав подзатыльников, педагогши затащили его в вожатскую. И, поставив перед собой, приказали: «Говори!» Красный от бормотухи «пионер» беспрекословно закладывал зачинщиков загула. А удовлетворенные таким оборотом дела жалобщицы, взяв меня с обеих сторон под руки, самоотверженно стучали на вожатых. - Знаете, как они нас бьют… А вчера сами ночью пили, а позавчера… Позднее старшая пионервожатая, веселая женщина с уставшим мужским лицом, показала мне объяснительную записку, тоже одного из педстудентов - вожатого Комарова. «…Да, мы били детей - правильно это или нет. Но били не с наслаждением, не ради удовольствия, а потому, что это единственный язык, который они понимают. Об этом писал еще Макаренко, только он в этом раскаивался, а я нет. И полдников мы их тоже лишали… Как-то раз, за драку, после того как Турмасов облил одного мальчика собственной мочой, он получил от моего напарника резиной, которую мы подобрали на хоздворе, когда меняли белье. Другого способа его успокоить не было. Как потом выяснилось, Турмасова какие-то местные напоили пивом, а мальчик из другого отряда просто обозвал его алкашом. Но пьяный Турмасов на это обиделся и решил отомстить. В тот вечер мы хорошо отлупили всех ранее замеченных в пьянстве детей... …И больше таких эксцессов у нас не было. Зато были другие…» Новое поколение выбирает «бутылочку» К обеду лагерь оживает. Откуда-то появляются дети. Начинают играть в бадминтон, футбол, карты. Последние пользуются наибольшей популярностью. Ставка – полдник. 10-летний блондин проигрывает и матерится. - У вас деньги есть? – с детской непосредственностью вопрошает он. И за 10 рублей предлагает показать место, где развлекается старший отряд. По дороге Миша жалуется, что в лагере делать нечего, вожатые по ночам пьют и не разрешают бегать на половину девочек. Развлечений почти никаких, а единственное интересное событие - «Зарница». Она теперь проходит не как раньше - синие против зеленых, а в виде отработки действий МЧС во время природной или техногенной катастрофы. Весь лагерь тогда становится одним спасательным отрядом и борется против воображаемого наводнения, пожара, землетрясения или взрыва атомной станции. Первый отряд тусовался в радиорубке. По крыше кинотеатра мы подобрались к маленькому окошечку под самым потолком. Небритые парни и мясистые девицы играли в древнюю пассивно-эротическую игру - «бутылочку». Четыре пары вертели пустую емкость «Советского шампанского». А та, на которую указывала своими концами бутылка, вставала и под разлапистые комментарии целовалась. Первый раз в губы, потом в грудь, в пупок и… Что идет после поцелуев, мы не узнали. Разволновавшийся Миша, стараясь получше рассмотреть, стукнулся лбом о стекло, и нас заметили. Прятаться мы побежали в ближайший корпус. Там по палатам ходили две женщины в белых халатах и шарили руками в постелях. Оказывается, работницы санэпидемслужбы каждый день проверяют пионерские постели на наличие разной заразы. - Противно, конечно, - сморщила нос одна из женщин. – Особенно в старших отрядах. Спермой пахнет невыносимо. Мы, конечно, знаем, что дети занимаются онанизмом, но в последнее время это что-то. Они же не заняты ничем, вот и тратят энергию на разную ерунду. Самая частая находка - это, конечно, соль. Дети считают, что, если ее насыпать на простыню, обязательно описаешься. Вот и сыплют соль друзьям и врагам одновременно. Мы на линейке всему лагерю уже объясняли, что это выдумки, а они все продолжают. Вожатые боятся малолеток Тихий час разлился по пустому лагерю мирной дремотой. Пионеры, маленькие и большие, знают, что им предстоит трудная ночь. И спят. Мучаются только вожатые. Сидят в своих комнатах и потеют от духоты и страшных мыслей. Думают, как сделать детям весело. Вожатый Андрей чешет волосатую грудь и остервенело листает подшивку «Пионерской правды». Выискивает подсказки, что делать его подопечным на конкурсах лагерной самодеятельности, КВН и отрядной песни. Конкурсы остались в наследство от былого величия пионерии, чтоб хоть как-то обозначить общественную жизнь. «На хрен они нам нужны! Мы приехали отдыхать», - говорят про все подобные почины «пионеры» и весело разглядывают замешательство вожатых. Стук в дверь прерывает вожатские стенания. Длинные ноги в пеньюаре, прикрепленные к маленькой, но милой головке, не стесняясь меня, прыгнули к Андрею на кровать и начали канючить. - Ну можно я к тебе приду после отбоя? Ты такой хороший. Я без тебя скучаю, - невесомые поцелуйчики вились вокруг загорелой вожатской шеи. Немного покайфовав, Андрей, хлопнув по попе, выставил соблазнительницу в коридор. - Пошли лучше в деревню, пива попьем. Меня эти дети… - рабочая ладонь резанула около горла. По дороге за пивом Андрей рассказал, что в лагере вожатому можно почти все, даже пить и курить анашу. Нельзя одного – трахаться с «пионерками». - Малолетка может клясться в любви до гроба, - жалуется вожатый. – Но как только ты ее поимеешь, знай – весь лагерь услышит об этом через две минуты. Ни одна «пионерка» не скроет отношений с вожатым и растрезвонит о своих подвигах. Это обязательно дойдет до родителей. Те могут обвинить в изнасиловании, растлении и прочей мерзости. Поэтому вожатые никогда не остаются с «пионерками» наедине. И тем более не спят с ними. Вожатые спят с вожатыми, а «пионеры» - с «пионерками». Если хочешь посмотреть как, приходи после дискотеки. С любовниками борются без затей Ночь стрекочет кузнечиками и квакает лягушками. «Пионеры» почти по-взрослому похрапывают в своих одноместных кроватках. Босиком по дощатому полу крадемся к палате мальчиков. Подсвечивая себе фонарем, ищем будильник. Электронные часы спрятаны под тумбочкой. Завод стоит на три ночи. Замысел «пионеров» прост: встать по сигналу и перебраться в палату к любимой. Или к любимому. Вожатые борются с этим без затей. Дождавшись, пока «пионеры» уснут, ищут их часы, и «снимают» завод. Либо, если не находят, ставят свои - на два, три, четыре, как донесет агентура, - и ловят любовников - до сладкого процесса. - Если мы видим, что у них процесс уже пошел, то тихо разворачиваемся и уходим. Лагерный психолог посоветовал не трогать детей во время полового акта, чтобы не травмировать их психику. Единственное, чем мы себя как-то обезопасили, так это научили ребят пользоваться презервативами. Чтоб девочки не залетели и мальчики не заразились, - рассказывает напарница Андрея. …Рассветный пионерлагерь похож на старую деву, которая всем своим естеством чего-то ждет и надеется, но точно знает, что так же, как и вчера, ничего не произойдет. «Пионеры» еще спят, а птицы уже поют свою летнюю песню и с удивлением смотрят сверху на вожатых, медленно бредущих на утреннюю планерку. Где они сначала будут долго решать, кто идет за пивом, а потом - как жить дальше. Вместо комментария Елена Лаптева: вспомнила тревожную молодость и прошлась рукой по ленинским местамНаш корреспондент Елена ЛАПТЕВА, услышав, что пионеры стали жить по-взрослому, очень удивилась. «В наше время пили, много пили, даже одеколон и спирт, но чтоб прямо так», - возмущалась она в редакции. И на всякий случай отправилась в свой любимый подмосковный лагерь «Озера». Чтобы встретиться со старым знакомым, старшим пионервожатым лагеря Александром КУЗНЕЦОВЫМ, и понять, отстала она от жизни или нет. Лагерь выглядел так же, как и раньше, - аллея героев, Ильич, притаившийся в кустах. С виду - все чисто, аккуратно. Презервативы не валяются. Висит плакат с графиком дежурства по территории. Но как оказалось, пьянство и разгульная жизнь в лагере и в самом деле в порядке вещей. Александр Кузнецов ничего не скрывал: - Секс у нас есть. Но групповухи нет. Негде. В нашем лагере вожатые пионерок никогда не насиловали. А вот в соседнем - «Ленинце» - был случай. Пьют у нас и курят. С этим ничего не поделаешь. Приходят сердобольные бабушки из деревни и приносят деткам самогон к забору. Если пионер напился, мы промываем ему желудок. Но иногда самих вожатых приходится выгонять за пьянку. Радует, что сейчас вроде бы нет наркоманов. Как-то был мальчик, который кололся и другим предлагал, но мы его поймали и вышибли. Говорят, что он уже умер. Хотя его мама у нас же в лагере работала врачом и сама по образованию - врач-нарколог. В лагере крадут. Бывает, дерутся. Если не подрался - не пацан. Иногда на танцы являются поддатые местные жители. Они приходят человек по 70, лет по 20-25. Выводим, если что. Мы живем так же, как и вся страна - то сами в глаз дадим, то нам накостыляют.