Жизнь хуже войны. История одного ветерана
Неумолимое время уводит нас всё дальше и дальше от ужасов Великой Отечественной Войны. Наверняка мы, сегодняшнее поколение, не знаем тех событий так хорошо, как наши родители и бабушки, дедушки. Мы стараемся помнить и чтить тех, кто прошёл по дорогам войны, ежегодно посещаем мемориал, собираем помощь для ветеранов к 9-му мая… Но как на самом деле им живётся? Кто помогает и поддерживает их в апреле, декабре, июле? Кто не забывает зайти проведать не только на 9 мая?
Когда я в прошлом году отправилась на интервью с Фёдором Степановичем Беглецом, 91-летним ветераном, участвовавшем во взятии Берлина, я была уверена, что наша беседа будет складываться по принципу «расскажите нам, молодым, как это было». Но то, что я увидела, переступив порог дома, откровенно меня ужаснуло – и мне показалось, что сейчас ему во стократ хуже, чем на войне. На сегодняшний день его уже нет в живых - но мне бы очень хотелось, чтобы его история проникла в ваши сердца.
1944-1945 год.
В 44-м году я, парнишка 20-и лет с ветром в голове, служил в Российской армии. Нас было 6 братьев, а воевать отправился только я. Там было около 50 тысяч молдаван – и каждому говорили, что на войну нас не отправят, мол и своих солдат хватает. Но в одну ночь поступил приказ – все на фронт! И там уж не время для национального деления было… Приказ, значит приказ. Значит, пришло наше время родную землюшку защищать! Нас нагрузили в огромный вагон – стоя, ночью, прямо в Берлин.
Было много сражений. Помню, как в одном бою мы стояли первой линией. Меня тогда ранили в руку и в ногу – но отлеживаться в больнице было некогда. Вытащили осколки – и я снова вернулся в строй. Кстати, 9 мая я тоже лежал в больнице. Даже и не помню уже, куда и как меня ранило. Многие воспоминания стёрты – но это и к лучшему, очень тяжело помнить этот ужас. Так вот – 9 мая подошла ко мне медсестра, помогла встать и отвела меня в столовую, где уже сидели все солдаты, что лежали вместе со мной в госпитале. Нам налили 100 грамм спирта каждому и объявили, что война закончилась.
Самым страшным воспоминанием войны для меня был момент, когда от взрывной волны меня отбросило в яму (от мины, наверное). И вот, я лежал на дне и молился – потому что над моей головой ездили танки, летели пули, кричали солдаты – и в любой момент шальная пуля могла убить меня. Но у меня в кармашке была Библия – я думаю, она уберегла меня.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Мы не пели песни. Единственным развлечением для солдат был ночной караул и 72 пули – за ночь нужно было потратить их – стрелять немцев, если проберутся в лагерь.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
После окончания войны я ещё служил около 3х лет под Берлином. Из-за ранения меня пожалели, можно так сказать, и отправили поваром в командирскую столовую. У меня тогда ещё 2 романа завязалось – с Лёлей и Фридой – красивыми немочками. Лёля, конечно, была очень хорошей.. Но вот Фриду я не забуду никогда – ради неё я бы даже остался в Германии.
У меня не было ненависти к немцам – они ведь такие же солдаты, им отдают такие же приказы. У меня был страх за мою Родину, за родителей. Даже когда в фронтовом госпитале мне сказали, что я не буду жить – слишком сильны были ранения – я не сдался. Дома ждала мама, Бог был рядом – я знал, что вернусь.
Когда я вернулся в Молдову, все страшно голодали. Хлеб тогда стоил 150 рублей буханка. Отца уже не было в живых, осталась только мать. Помню, как взял положенные мне полкило и принёс матери – она ела хлеб и плакала.
Потом я влюбился, женился – моя жена родила мне 12 детей – девочек и мальчиков поровну! Я работал на стройке – мог делать всё – от штукатурки до возведения дома с нуля. Построил дом для всей семьи – и каждую ночь благодарил Бога за то, что он подарил мне жизнь.
2013 год.
Моя жена умерла 10 лет назад. Из 12 детей осталось только 9. А рядом – одна Томочка, моя средняя дочка. Кто-то уехал, кто-то и вовсе забыл обо мне. Редко когда я вижу своих детей, а ведь у меня уже есть внуки, правнуки…
А один из сыновей недавно избил меня прямо возле дома. Он пришёл, отобрал мои медали и избил меня. Наверное, он просто хочет, чтобы я умер поскорее – земля нынче дорого стоит. Всё, что у меня есть, я решил подарить Тамаре – она ухаживает за мной, помогает во всём. Два года назад мне сделали операцию – и теперь я не могу ходить. Сломал бедро, меня заштопали, поставили какие-то винты в кость – но вытащить их уже нет сил, боюсь – не переживу.
Мой сын держал меня силой в своей квартире, требовал, чтобы я не писал дарственную на дочь, тоже хотел часть земли. Я думал, он убьет меня – и сбежал, пока была возможность. У меня не так много осталось – всего-то 10 соток. Это в советские временя меня наградили несколькими гектарами – но потом это забрали – тогда всё делили поровну.
Государство забыло о нас, ветеранах. Раз в год я получаю 600 леев, ну и пенсию, конечно. Мы должны были получить квартиры в городе, так как здесь был снос, и всех переселяли из домов. Но у меня слишком много детей – потребовалось бы немало квартир. Поэтому на нас просто закрыли глаза.
Все бытовые проблемы, лечение в больницах, огромные счета – всё это на моих плечах, а ведь мне уже 91. Тамара работает в детском саду, а ещё убирает в домах – если бы ни дочь, я бы умер с голоду. Сколько там той жизни осталось… А раньше государство заботилось о нас – ведь мы когда-то были готовы отдать свою жизнь за Родину…
9 мая я желал всем, чтобы больше не было войны. Я был там, я видел всё это – и никому не желаю пережить это. Я могу рассказать много ужасных картин, но мне так не хочется ворошить прошлое…
"Иногда я думаю – может, лучше бы я умер в тот вечер, когда родной сын поднял руку на отца?.. Тогда, в 45-ом, я знал, против кого воюю – это был враг, и он должен был быть наказан. А сейчас что? Война с собственным сыном? Теперь я понимаю, что есть вещи похуже войны."